Лесоруб

— У меня есть Грейди, а я есть у него. Никто из нас не собирается остаться без дома и одиноким. Мы будем поддерживать и защищать друг друга в этом мире. Вот почему мы собираемся переписать этот дом на тебя. Тебе нужно заботиться о себе и своей семье, и я знаю, моя мама хотела бы знать, что ты в безопасности.

— Ах, Отем, — сказала Ширли, ее глаза наполнились слезами.

— Я люблю тебя, тетя Ширли.

— О, Отем, — снова повторила она, пересекая комнату и обнимая племянницу. — Я знаю, что была жестока с тобой. Понимаю, что время от времени была злой. Поверь мне, что когда я говорю, это не потому, что ты сделала что-то не так. Это была только моя собственная проблема. Моя собственная слабость. И я отыгрывалась на тебе.

— Все хорошо, тетя Ширли. Ты — моя семья, и я всегда буду любить тебя.

— Ты простишь меня за весь тот ужас?

Отем крепко держала тетю в объятиях, и Грейди знал, что она играла определенную роль в ее семье, которую никогда толком и не знала, пока была жива ее мать. Она росла в его глазах, и это заставило его любить Отем еще больше, если такое вообще было возможно.

— Мне нечего прощать, — сказала Отем, остановив свой взгляд на Грейди.

Он подмигнул ей.

Глава 43 Отем

Отем сидела рядом с Грейди, когда они возвращались домой в Монтану, при этом она чувствовала себя совершенно новым человеком. Девушка, которой она была всю свою жизнь, куда-то исчезла. Прошли страхи и тревоги, с которыми она росла. Исчезло то чувство одиночества, которое она всегда испытывала, страстное желание иметь отца.

Сейчас самым трудным было то, что теперь ушла и ее мать. Это оставило боль и пустоту в ее сердце.

К счастью, у нее был Грейди. Все, что ей оставалось сделать, это взглянуть туда, где он сидел. Сильный. Уверенный. Настоящий. Она знала, что находясь рядом с ним, она никогда не будет одинока.

— То, что ты сделала для своей тети, было здорово, — сказал Грейди, вырывая ее из своих мыслей.

— Так было правильно, — заметила она.

Грейди кивнул.

— Я знаю, что мама отдала бы мне все на свете, если бы могла, но она хотела бы, чтобы я помогла членам семьи, если бы у меня было больше, чем мне необходимо.

Грейди потянулся к ней и взял ее за руку. Их руки лежали на коленях, пока он вел машину, и она чувствовала себя очень уютно, ощущала огромную любовь в сердце, и знала, что ее мама была бы счастлива.

Она посмотрела в окно и задалась вопросом, смотрела ли мама на нее в эту минуту? Была ли она счастлива за нее? Верила ли, что ее дочь вступила в новую жизнь.

Она знала, что ответ был «да».

— Я люблю тебя, — произнесла она тихо, все еще глядя в окно.

Грейди сжал ее руку, и она знала, что он чувствовал то же самое по отношению к ней.

Они ехали дальше по шоссе, проезжая километр за километром, и чем дальше они отъезжали от города, тем ее боль от потери матери становилась менее интенсивной. Конечно, она никогда не забудет свою мать, не перестанет скучать по ней, все равно будет ощущать отсутствие ее в своей жизни, но в той новой жизни, которую она с нетерпением ждала, Отем осознавала, что пронесет эту любовь к матери до конца своих лет.

— Хочешь остановиться и перекусить? — спросил Грейди.

Она кивнула, и они свернули к точке обслуживания на трассе. Она вышла с ребенком на руках и направилась в ресторан, в то время как Грейди пошел заправлять машину. Она заняла столик у окна, откуда могла наблюдать за ним.

— Это твой мужчина? — из-за ее спины раздался голос.

Отем взглянула на официантку примерно маминого возраста, но выглядящую более здоровой.

— Да, мэм.

Официантка кивнула, подтверждая, что ее выводы были правильными.

— И это твой ребенок?

— Сейчас да, — ответила Отем, не понимая, почему эта официантка задает так много вопросов.

— Сейчас?

Отем кивнула.

— Я ее не рожала, но ее отец женится на мне, и на сегодня я — ее единственная мать.

Официантка кивнула.

— Ну, ты знаешь, что Господь говорит об этом?

Отем почувствовала приступ беспокойства. Она боялась, что официантка собиралась отругать ее, высказав замечания по поводу ее решения жить с человеком, у которого уже имелся ребенок, может быть, даже осудить ее за то, что та увлеклась мужчиной до того, как выйти замуж.

— Нет, — сказала она нервно. — Не знаю.

— Он говорит, человек, берущий на воспитание чужого ребенка, должен растить его, как своего собственного.

Отем почувствовала облегчение.

— А у вас есть ребенок? — спросила она официантку.

— Был.

— Был?

— Она умерла.

— Ох, я сожалею.

— Это случилось давным-давно, — сказала официантка. — Она была бы сейчас примерно твоего возраста, если бы была жива.

Отем кивнула.

— Моя мама недавно умерла. Мы только что похоронили ее.

Официантка кивнула, как будто она уже и так это знала. Отем испытала странное ощущение по отношению к этой женщине. Было такое чувство, что та поняла все, что происходило в самой глубине сердца Отем, просто взглянув на нее.

— Если бы ты была моей дочерью, я бы гордилась, что ты взялась воспитывать такую малышку, — сказала она.

Отем взглянула в ее глаза и почувствовала, что у нее подступают слезы.

— Спасибо, — произнесла она.