Лесоруб Кумоха

— Спасибо на добром слове, — поклонился охотник, убирая деньги в карман, — только такого уговора не было.

На улице смеялись даже глухие старушки.

— Ладно, Тайпо приедет, разберется! — Хозяйке было стыдно оставаться на дворе, она юркнула в дом.

Нийкой сел на бревна отдохнуть.

Кумоха тоже уселся — по другую сторону забора. Теперь они хотя друг друга и не видели, но разговаривать могли свободно.

— Хорошо поработали, лесоруб, — сказал Нннкой.

— Хорошо, охотник, — согласился Кумоха. — Э-э. а куда наш Юсси подевался?

— Юсси убежал? — спросил из-за забора Нийкой. — Сейчас узнаем куда…

Он подошел к своему плетню и спросил сидящих на противном а Тайпо зрителей:

— Юсси-то куда побежал?

— Побежал, — ответил один голос.

— К лесу, — добавил второй.

— Верно, за хозяином побежал, — уточнил третий.

…До заката оставался еще час времени, когда прискакал Тайпо.

Еще издали заметив крылатую крышу своего дома, он заскрипел зубами и ударил ни в чем не повинного конька.

И все же, пока он скакал по селу, каждый встречный норовил хоть словечко сказать богачу:

— Дров на всю зиму заготовил, новый дом будешь строить?

— Ох, хорошего работника раздобыл, Тайпо!

— Пойду-ка и я сломаю свою крышу, раз уж самому Тайпо крыша не нужна.

— Много у тебя денег, Тайпо, даже соседям раздаешь!

— Жалко, я не сосед твой, ох как деньги нужны!

Тайпо влетел во двор, соскочил с коня.

Хозяйка вышла из дома и заплакала. Кумоха взял коня под уздцы, повел к конюшне.

— Ты же приказал ему делать все, как сосед, а сосед начал крышу разбирать, — сквозь слезы проговорила хозяйка. — Я Нийкою десять рублей дала, а то бы он после крыши за стены принялся:..

Кумоха простодушно улыбнулся:

— Все делал так, как ты наказывал, хозяин.

— Тьфу! — плюнул Тайпо и пошел в дом. По дороге остановился, оглядел крышу, лицо кровью налилось.

— Обиделся почему-то хозяин! — пожал плечами Кумоха.

— Сейчас же все сделай, как было! — с порога сказал Тайпо Кумохе. — Поставь крышу на место.

…Когда запыленный и усталый Юсси приплелся домой, то крыша уже стояла на месте, словно с ней ничего и не случалось.

А перед домом на лавочке сидели охотник Нийкой и Кумоха.

— Сидите? — спросил Юсси.

— Угу, — ответил Нийкой.

— Просто так? — продолжал Юсси.

Кумоха пожал плечами.

— Я отца нашел, все ему рассказал. А он меня бросил, домой поскакал!

— Иди, тебя мать заждалась, — сказал Кумоха. — Да и загуста стынет.

Юсси довольно зачмокал губами и поплелся в дом.

— Вот твои десять рублей, — проговорил Нийкой, передавая деньги Кумохе, — заплати ими долг отцовский. Если бедняк бедняку не будет помогать, то кто же нам тогда поможет? А?

Про то, как киндасовцы лодку строили и рыбу бражкой поили

Тайпо не спал, глядел в потолок.

И хозяйка не спала, глядела в потолок.

Только усталый Юсси спал как убитый, сжимая в пальцах блин: он схватил его с тарелки, пожадничал, а съесть не смог — заснул.

— Может, напечь блинов на все село? — сказала хозяйка. — Тогда все нас будут благодарить и никто не будет смеяться.

— Теста не хватит, чтобы все рты замазать, — сказал Тайпо.

— Что же делать?

— Избавиться от Кумохи.

— Ты хочешь простить ему все долги и отпустить его домой? — испугалась хозяйка. — Чтобы опять он смеялся над нами? Нет, его нужно погубить.

— Тсс!.. — зашипел Тайпо. — Спи! Я, кажется, надумал, как быть!..

И утром он объявил Кумохе, что посылает его к Синей ламбе, к озеру, где пасется стадо Тайпо и где зверствует большой серый медведь.

— Пять лучших коров задрал, разбойник, — вздохнул богач. Пастухи боятся на лесные луга выходить… Поймай серого медведя, покажешь мне его шкуру. Тогда я тебе все долги отцовские прощу и домой отпущу. А не поймаешь — пеняй на себя.

— Ладно, поймаю, — добродушно согласился Кумоха. — Какой срок даешь, хозяин?

— Недели за глаза хватит, — буркнул Тайпо. — Сегодня же отправляйся…

И рыжие глаза, как тараканы, поползли в разные стороны, забегали.

…Кумоха любил шагать по лесным тропам.

Ветерок тебя подталкивает, солнце греет, лес дышит прямо в лицо травами, прелью листьев, хвоей.

Вот желтым фонариком вспыхнул лист среди зелени — первый лоскут осени.

Вот блеснула гибкая спина ручья, заиграла под солнечными лучами, заискрилась, как драгоценный мех.

Вот утес, как корабль; из сосен навстречу плывет. А под ним озерко — ламба, и по воде облака плывут, как по небу, — » такая вода тихая, не шелохнется.

Вот лось купается в лесном озере, фыркает, пузыри пускает, рыбу пугает.

Вот старый валун весь в мох, как в шубу, закутанный. А из валуна, из трещины в камне, к солнцу молодая березка тянется.

Вьется лесная тропка и с каждым поворотом новые чудеса путнику дарит.

То тетерева и куропатки пасутся на полянах, усыпанных морошкой.

То беззаботный заяц поперек тропы улегся спать.

То рыжая лисица рыбу ловит в ручье.

То шустрые белки шишками швыряются.

То белые грибы всем семейством на полянку выбежали, то вороны пошли по ягоды, то заохает, заухает в чащобе кто-то. И сладко на душе, и боязно!

Шагал Кумоха, шагал, тропка крутанулась раз-другой и вывела его к пенькам, недавней порубке.