Лестница Якова

Родная Мамулинька! Много передумано и пережито за последнюю неделю. Чувствую, что за эти дни во мне произошел резкий перелом. Первые три дня февраля было очень тяжелое и грустное настроение, реформа с питанием была лишь толчком. Много надумалось за это время и вдруг прорвалось. Кажется, что жизнь прожил без особых достижений. Недавно сдал проект по станкам, получил “5”, но это не радует – равнодушен. Выполняю сейчас спецзаказ, за который заплатят и засчитают как проект по режущему инструменту. Сейчас подвернулась возможность подработать прилично, но воспользоваться не могу, т. к. надо жать на проекты, их еще у меня много. Родная! Мне очень больно, почему ты ничего не пишешь о себе, а отделываешься ничего не говорящими открытками. На мои вопросы ты совсем не отвечаешь, ведь получается не переписка, а так, обмен приветами. За все время я получил от тебя лишь одно закрытое письмо от 2 января! Я представил себе, как ты усталая приходишь после работы и валишься на тахту. Ты не пишешь, как твоя новая работа? Неужели ты стала служащим, который переворачивает “номерок” прихода и ухода? Не могу представить!

К новому режиму питания начал понемногу привыкать.

Теперь, когда я выздоровел уже, могу сообщить: я болел розовым лишаем, очень паршивая штука. Сейчас выздоровел полностью.

Здесь в газете “Уральский рабочий” часто бывают очерки Людм. Алекс. – бездарно до невероятия! А ты великодушно говорила, что ей надо учиться. Поздно ей учиться!

Это совсем не то, не то я хотел написать тебе. Мое состояние я еще не могу определить сам, может быть, со временем прояснится все. Сейчас легче на душе, но состояние непонятно, т. к. начал узнавать и чувствовать сам себя, начал находить себя. Я не знаю, поймешь ли ты меня. Родная, одна мечта у меня, кажется, готов отдать все за нее – это быть с тобой вместе. Часто, делая тот или иной поступок, думаю: “а что сказала бы мама?” Хоть мне скоро 26 лет, а иногда чувствуешь себя маленьким сыном, даже беспомощным, и это очень приятно.

Крепко, крепко целую тебя, твой Генрих. Извини за сумбур в письме, но что делать? Стал таким.

Просмотрено Военной Цензурой

10.2.1942

Моя родная Мамуля! Ура! Сегодня получил твое закрытое письмо от 1/ii и очень, очень обрадовался – это второе письмо (закрытое), которое я получаю от тебя. Скоро будет четыре месяца, как я покинул Москву, а кажется, что это было только вчера. Время летит быстро и каждый пропущенный час не наверстаешь – это я недавно хорошо почувствовал. Работаю сейчас вовсю, и работа теперь одно из немногих моих утешений. Твое письмо меня очень взволновало, я так ярко представил твою жизнь и мне так захотелось быть рядом с тобой, чтобы облегчить хоть чуть-чуть твою жизнь, а она, по-видимому, не очень легка и основывается лишь на твоем ясном характере и энтузиазме. Мамка! Мне очень хочется быть с тобой! Ты так замечательно описала, как ты идешь в театр и мимо каких воспоминаний проходишь – десять, двадцать, тридцать лет тому назад. А мне воспоминания совершенно не интересны – все только вперед! Мне хочется большого и полезного дела и, честно скажу, такого, чтобы была слава и почет и все такое прочее. Для страны и для тебя. С моим наследством это не просто. Добьюсь, увидишь!

Напиши, получила ли ты мою поздравительную телеграмму к 23 января и перевод 100 руб., которые я выслал тебе двадцатого января. Сейчас у меня приперло с занятиями и подрабатывать не удастся, да и траты мне предстоят порядочные (плата за обучение, военный налог и починка валенок). Но я обеспечил себя на месяц-полтора вперед. По возможности буду помогать тебе. Я просто мечтаю наладить тебе регулярную помощь. Через месяц я кончаю теоретический курс института, останется только практика и дипломный проект. Я уже почти инженер!

Недавно был в театре Красной Армии, смотрел “На всякого мудреца довольно простоты”. Пошел в театр из-за буфета (здесь даже местный оперный театр называют театром оперы и буфета), охота была удачной, купил 18 бутербродов и 5 плюшек (первый раз с отъезда из Москвы вкушал белый хлеб).

Я не попал в ВА РКК по причине, от меня не зависящей, но эта возможность еще есть, в мае будет новый набор. Боюсь, что Академия не для меня. Как всю мою жизнь авиация от меня ускользает, мечта моего детства и юности. Колю Ф. тоже не пропустила мандатная комиссия. Егору Гаврилину отказали, а ему необходимо было попасть в Академию, т. к. его учебные дела в инте в весьма плачевном состоянии: он сдал всего только 2 экзамена и не начинал еще проекта – разленился парень. Но его все же зачислили кандидатом в следующий набор.

Сейчас час ночи, я недавно приехал с почтамта, ребята уже все спят и во сне сильно портят воздух – это результат пищи. Я немного изменил режим дня: теперь я занимаюсь до 3–4 часов ночи, встаю в 11–12 часов и сразу иду обедать, т. о. я глушу голод и экономлю время. Мамочка, напиши мне побольше о своем быте. Как у нас в квартире, холодно? есть ли газ?