Лестница Пенроуза (СИ)

Столик им попался отличный, от него была видна сцена и почти весь танцпол, а кроме того, он находился в довольно-таки темном углу.

Зажгли свечи, принесли мохито с двойной порцией рома, сбоку трудился темнокожий оркестр, наполняя пространство тревожными ритмами румбы, на площадке танцевали несколько пар.

Потом принесли рыбу, и Имс аж застонал от восторга.

– Здесь хорошо готовят, – сказал Артур, наблюдая за тем, как шеф ест.

Как хищник, подумалось ему.

– Да, Арти, спасибо, – кивнул Имс, быстро орудуя ножом и вилкой. – Я, конечно, благодарен Ирине за традиционные русские блюда – свекольник и... как это... крошка?

– Окрошка, – подавил улыбку Артур.

– Да, они похожи. В общем, наверное, вкусно, но я не привык еще к русской кухне. Ты меня спас. А ты почему не ешь?

– Не хочу.

– А что хочешь?

Артур улыбнулся. «Мне осталось только сидеть и наматывать локон на палец», – подумал он. Вечер и так уже изрядно отличался томностью. Или это уже начинал действовать мохито. Ром здесь был первоклассный, и Имс это тоже отметил с удовольствием.

– О желаниях надо говорить, Артур, тогда они имеют больше шансов сбыться.

– У нас считается наоборот. Если скажешь, чего хочешь – кто-нибудь обязательно сглазит.

– Что сделает? При чем тут глаз?

– Ну, позавидует, пожелает неудачи, и желание не сбудется.

– Как глупо. И потом – кто? Здесь только я.

– Мне больше никого и не надо, – вдруг вырвалось у Артура, и на этот раз вовсе не по плану.

Имс молча принялся за десерт.

– Скажи, Имс... а ты играешь в карты?

Шеф вздрогнул, едва заметно, но абсолютно точно – вздрогнул. Потом отложил ложку.

– Ну, имею такой опыт. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю, почему-то мне показалось, что ты должен быть очень, очень хорошим игроком.

– А ты?

– Нет. В руках даже не держал.

– Странно тогда... Странно, что ты об этом заговорил, потому что сегодня я... А вообще, неважно.

Имс снова принялся за десерт, а потом принесли два гавана клаба, и, отпив половину стакана, Артур почувствовал блаженную пустоту в голове. Ром с вермутом нельзя было назвать легкой вещью.

Имс, казалось же, не пьянел в принципе. Только глаза стали совсем темными и блестящими, и в речи стал сильнее проявляться акцент.

И этот акцент сводил Артура с ума.

Не делай слишком поспешных шагов, билось у него в висках, не делай того, что может все испортить.

– Мне жаль, что я отнимаю твое личное время, – вдруг сказал Имс.

– Ты врешь, – сказал Артур. – Конечно, тебе вовсе не жаль.

– Не жаль, – согласился Имс. – Мне с тобой... приятно.

Все клетки артурова тела заныли.

– И ты всегда знаешь, как я хочу.

– Чего я хочу, – машинально поправил Артур.

– И как – тоже, – упрямо сказал Имс. – Вечер получился чудесный. Но, если ты помнишь, завтра утром нас ждет пресс-конференция. Вызови такси, пожалуйста.

Артур молча кивнул, набрал номер такси и кивнул официантке, чтобы принесла счет. Ему вдруг стало зябко.

Обратно ехали молча, словом не перекинулись. Никаких шуток, никакой язвительности, никаких котов и общих ночлегов. Как такое вообще могло в голову прийти еще день назад? Что вообще все это значило? Завязывание галстуков? Утренний кофе? Дрочка в душе?

Артуру казалось, что он двинулся умом.

За окном проплывали огни, Имс дышал чуть тяжелее, чем обычно, изредка потирал шею, о чем-то думал, перебирая в воздухе пальцами левой руки. Это опять напомнило Артуру сон, но он решил об этом забыть.

Все явно изменилось, он чувствовал, но он не знал, совсем не знал – в какую сторону.

Глава 4

Имс

После огненной от специй и перца кубинской еды пить хотелось зверски. Поэтому Имс дома первым делом полез в холодильник. Вода потекла струйкой по подбородку, холодной змейкой рванула куда-то вниз по груди и намочила рубашку. Имс подумал, плеснул себе в ладонь прямо из бутылки и приложил мокрую и холодную ладонь ко лбу. Тело еще пульсировало карибскими ритмами, а уши заложило, как после бомбежки.

В общем, надо что-то со всем этим делать, подумал он. Или туда, или сюда.

Определиться. Надо или нет.

Трахнуть нельзя удержаться.

Делайте свой свободный выбор.

Вот только проблема как раз состояла в выборе: Имс чувствовал себя, как мифический буриданов осел.

В кухню проскользнул Мерлин. Несмотря на рассказы Артура и обещания ветеринара, особой склонности к социализации приблудный сфинкс не проявлял, у дверей вовсе не встречал, мяукнул всего один раз предыдущим вечером и в крайне неподходящий момент.

При воспоминании о моменте Имсу опять стало душно, томно и беспокойно.

Мерлин черной стелящейся тенью запрыгнул на стол, покрутился и сел, завив длинный хвост спиралью вокруг лап и уставившись на Имса тяжелым взглядом мумии в изгнании. Уши на голове у кота жили, казалось, отдельной жизнью и больше всего напоминали крылья Бэтмена.

– Сволочь ты, Мерлин, – сказал ему Имс. – Скотина неблагодарная, испортил мне вчера всю малину.

Кот посмотрел куда-то вверх и в сторону, словно надеясь найти там того, к кому обращался Имс.

– Жратвы вот не дам, будешь знать, – пригрозил Имс.