Лестница Пенроуза (СИ)

Пока Артур сметал осколки и вытирал пол, Имс сидел молча – и агрессивно, обеими руками, гладил кота. Глаза у того от такой ласки натягивались на затылок, но он молчал и даже громко тарахтел. Однако Артур пришел в ужас, когда заметил это.

– Имс! С ними надо нежнее!!! У тебя были кошки?

– Никогда. Нежнее? Ты хочешь нежнее?

– Ну конечно! Ну, то есть... Хотя... ему, похоже, нравится. Странный он. А как ты назвал его?

– Мерлин.

– Мерлин? Кх-м. А, ну да, английский фольклор.

– Да, у нас есть легенда такая – о короле Артуре.

– Имс, я знаю. Читал. Мы живем не в первобытном обществе.

– Я всегда вспоминаю эту легенду, когда думаю о тебе.

Артур почувствовал непреодолимое желание запереться в ванной. То ли чтобы разрыдаться, то ли чтобы, наконец, прикоснуться к некоторым частям своего тела, то ли чтобы побить стену кулаками.

Игру начали за него, и пока он, похоже, проигрывал с оглушительной разницей в счете. Он забыл, что может быть ослепительным, надменным, насмешливым, невыносимым, неприступным, соблазнительным. Он все это забыл, он даже забыл слова. Хотя... некоторые мячи он еще мог отбивать.

– Где ты меня положишь, Имс?

Бинго. Имс взглянул чуть ошарашенно.

– Что сделаю?

– Где ты определишь мне постель?

– А. У меня есть вторая спальня. Нет проблем.

– Ты уверен, что хочешь меня оставить здесь?

– Да, Артур. Я хочу тебя оставить. Себе.

– У себя.

– Ах да, прости. У себя.

Как-то все-таки странно Имс то терял, то обретал идеальное знание русского языка. Счет опять оказывался не в пользу Артура.

– Я могу воспользоваться твоим душем? – спросил Артур, расстегивая две верхние пуговицы на рубашке.

Имс уставился на его шею и кивнул.

Когда Артур запирался в ванной, он все еще чувствовал этот взгляд, как кончик ножа, осторожно водивший по горлу. Он не смог сдержать себя: включив душ на всю мощность, едва раздевшись, оперся спиной о кафельную стену и, сделав три-четыре движения, выгнулся в горячей судороге. Кажется, даже вскрикнул – и не смог оценить, насколько громко. Но сегодня ему было уже на все плевать.

***

Вечер закончился почти прилично.

Правда, лицезреть Имса в синей шелковой пижаме от Армани стало еще одним испытанием на стойкость, но Артур посчитал, что, по крайней мере, один ход остался за ним, когда продефилировал из ванны в спальню, облаченный в одно замотанное на поясе белое махровое полотенце.

Белый всегда выгодно сочетался с его кожей – в ней был некий карамельный оттенок, намек на шоколад и индейские корни, которых у Артура вроде бы и не находилось. Родители его были бледными, полными и рыхлыми, и Артур думал, что благодарить ему за оттенок кожи, раскосые глаза и тонкое гибкое тело надо какого-нибудь прадедушку, шатавшегося по всему миру, как испокон веков обожали все евреи, от Агасфера до Моисея, от Иисуса до современных богачей, – и согрешившего либо с жительницей индейских пампасов, либо с собирательницей фруктов в Индокитае, либо с путаной на Филиппинах. Бес его разберет, кровь иногда течет крайне извилистым, скрытым руслом.

Субординация между тем летела к чертям, и было понятно, что полному восстановлению она не подлежит.

Впрочем, думал Артур, лежа на прохладных, почти хрустящих белых простынях, разве не этого он так сильно желал еще с первой встречи?

Нет, нечего было и думать, чтобы изящным привидением прийти сейчас к Имсу в постель. Хотя, если быть честным, несколько раз Артур почти созревал для этого. И все же опасался показаться банальной шлюхой после сегодняшних сцен.

Он долго не мог уснуть, и сны были какие-то беспокойные: ему снилось, что он в дымном, жарком, темном помещении, где играют в карты – явно нелегально, и это была не его страна, а может, даже и не его время: недобрые лица, крепкий алкоголь, запах табака, слишком оголенные дамочки, разносившие ром, слишком хриплые и резкие голоса... Он толком не мог сосредоточиться на картинке, абажур под потолком все время покачивался, рассеивая свет, тут же, на потолке, тревожно крутились вентиляторы, и все это даже во сне очень походило на сон – то есть Артур сознавал, что спит. Но не просыпался, а словно пытался что-то увидеть еще, – и тут понял, что.

Перед ним маячила широкая спина одного из игроков, в помятой темно-розовой рубашке, и почему-то Артур точно знал, что это Имс. Он пробовал позвать его, но тот не оборачивался, вскрывал карты, постукивал пальцами по изрядно потертому сукну, и Артур только сейчас обратил внимание, что это очень ловкие, быстрые пальцы. Пальцы шулера, подумалось ему. Он их всех надует. Артур был в этом уверен и замер, желая увидеть финал игры, но тут провалился в темноту, и сон погас, как гаснет фитиль в старинных лампах – медленно, не сразу. Артур отлично помнил его, когда проснулся утром.

***

Когда Имс проснулся, Артур уже был полностью одет, сварил кофе, и они с Мерлином сидели на кухне – Артур на высоком табурете у небольшого домашнего бара, кот – на подоконнике. Оба смотрели на молочный туман, медленно таявший за окном под напором жаркого утра.

– Вы общаетесь телепатически? – поднял брови Имс, лениво прошлепавший босиком на кухню.

– Доброе утро, Имс.