Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите

И успокоенный олигарх продолжает свои рискованные операции – с понятным результатом. Какое-то время эта версия казалась Хазину наиболее вероятной, и он посвятил много страниц критике «либеральной экономической теории». Однако существовала еще одно возможное объяснение, в 2000-е годы казавшееся совсем уж экзотическим. Что если олигархи вынуждены вести себя так, как если бы никакие кризисы им не грозили? Что если над экономической мотивацией (сохранить свои капиталы) существует более могущественная политическая?

Читатель. Ну да, то же самое, что и у Щеглова – какая, к черту, экономика, когда самое главное, дадут кредит или нет! В случае кризиса, глядишь, еще и скорее дадут! Нужно только знать, как сделать, чтобы дали именно тебе, а не конкуренту!

Теоретик. Вот именно: логика размышлений о кредитной экономике и о «либеральных теориях» неотвратимо выводит нас на вопрос: а каковы истинные мотивы лиц, принимающих решения на самом верху? Руководствуются ли они экономическими или же в первую очередь политическими соображениями? И если последними – то не пора ли переключиться с экономики на политику?

Идея переключиться с экономики на политику[916] была тем более привлекательной, что сам Хазин многие годы провел в «коридорах власти» и прекрасно знал, как принимаются там ключевые решения. Более того, еще в 2006 году он обобщил свой опыт в кратком пособии «Как делать карьеру», написанном для Лены Ижицкой[917] (тогда еще студентки) и никогда не публиковавшемся в открытой печати[918].

Читатель. 2006 год? Позвольте, но сейчас уже 2016-й! Что уважаемые авторы делали целых десять лет?!

Теоретик. Ну, это у них надо спросить. С нашей теоретической колокольни, длительное отсутствие какого-либо развития своих политико-экономических идей что у Хазина, что у Щеглова говорит о существенных сложностях, возникших при попытке создать соответствующие теории. Переход от привычной и понятной экономики, где основной понятийный аппарат (деньги, товары, ВВП, кредиты...) был уже наработан предшественниками, к совершенно новой науке, которой даже и названия-то не придумано[919], казался практически невозможным. Поэтому до ноября 2012 года фактически уже созданная, но еще не оформленная теория Власти никак не развивалась. А потом произошла одна из тех случайностей, которые обычно и создают Историю.

Заочно Хазин и Щеглов познакомились еще в 2003 и регулярно общались на сайте worldcrisis.ru. За этим последовало личное знакомство, поддерживаемое в ходе визитов Щеглова в Москву и Хазина в Пермь. В одну из таких встреч, уже в 2012 году, Хазин упомянул о своем давнем тексте «Как делать карьеру»; Щеглов им активно заинтересовался и регулярно просил прислать на ознакомление. В ноябре 2012 года Хазин наконец-то нашел в своих архивах пособие 2006 года и переслал его Щеглову с примечанием: «А давай сделаем из этого книгу». С этого момента события приобрели необратимый характер.

Щеглов открыл «Карьеру», прочитал в файле «к власти рвутся бандой» и хлопнул себя по лбу...

Практик. Нужно заметить, что для Хазина эта фраза была столь же обычной, как «лошади кушают овес и сено». Дело в том, что ее часто повторял его отец, Леонид Григорьевич Хазин[920], рассказывая сыну о своем понимании устройства Власти. Когда Хазин сам начал работать во властных структурах, это понимание хотя и несколько уточнилось, но в целом осталось без особых изменений. Как видите, реальные корни теории Власти уходят глубоко в недра советского общества.

Теоретик. А вот Щеглов посмотрел на эту «само собой разумеющуюся» фразу с совсем другой, теоретической точки зрения. «Банда» – это же новое понятие, быть может, то самое, которого так не хватало для сборки «социальной системы управления»: малая, но организованная группа! Все известные до сих пор социальные теории признавали за субъектов истории либо отдельных людей (царей и героев), либо большие группы людей (этносы, классы, элиты), либо совсем уж безличные социальные и экономические законы. А вдруг получится создать теорию, взяв за субъект социального действия малую группу? Причем не какой-нибудь кружок филателистов, а группу организованную, четко понимающую свои задачи и сознательно рвущуюся к власти? Добившись которой она будет играть решающую роль в принятии всех значимых решений и тем самым определять ход Истории?!