Летать не поздно никогда

– Летать не поздно никогда, – задумчиво проговорил Гира. – Ну да ладно, я не слишком в них разбираюсь. В стариках в смысле. Парусник так парусник. Это даже интересно. Никогда на них не ездил.

– Нам, наверное, нужно привести себя в порядок, а то нас туда просто не пустят, – сказал Аарон, присмотревшись к трехдневной щетине на лице друга. – У у тебя найдется лазерная бритва?

Спустя час с небольшим городской парусник подкатил к остановке на улице Ферра. На этой улице, названной в честь политика, чьими усилиями было объединено большинство стран Европейского континента с Азией, располагались самые фешенебельные и эксклюзивные места города. Но это не был шопинг-мол. Тут никто никогда не видел много народа. Здесь бывали только состоятельные мужчины и женщины, желающие найти развлечения в соответствии с размером остатка на их банковском счету.

Парусник остановился в квартале от перекрестка, на котором, судя по карте, располагался «Динк». Добираться до клуба пришлось пешком. Подойдя к клубу, они вдруг осознали, что одной бритвы недостаточно, чтобы их туда впустили. Пока они стояли в нерешительности в нескольких метрах от входа, к зданию подкатил шикарный лимузин. Из него вышла пара, по-видимому, очень обеспеченных геев, одетых так, словно они были кинозвездами.

– Нас сюда попросту не впустят, – тихо сказал Ар, наблюдая за другой парой. Эти уже были гетеросексуалами, но тоже одетыми так, как Ар видел только в сети. Ему стало неудобно в парусиновых брюках и толстовке (единственное из гардероба Гиры, что ему подошло).

– С чего ты взял? Спокойно, я все устрою! Смотри и учись, – уверенно заявил Гира. Он схватил Аарона за руку и потащил ко входу.

Пройдя первые двери в небольшом холле, они наткнулись на огромного африканца из тех гигантов, которые могли вырасти только в Северной Африке. На огромной круглой лысой голове размером с добрый арбуз не читалось никаких эмоций. Живой человек на входе это очень круто , – подумал Ар. Тем временем Гира, по виду совсем не смущенный угрожающим видом охранника, направился прямо нему.

– Привет, голубчик! – пропел он гнусавым голосом, который, по идее, должен был выйти слегка женственным, как говорили геи, но получился чересчур наигранным. – Мы с моим цветиком собираемся сегодня выиграть.

От удивления Ар сперва опешил. Какая же глупая идея была назвать его цветиком. Ну какая с них гей-пара? Скорее дедушка и внучек. Но делать было нечего. Он неловко ухмыльнулся и потупил взор, еще более наигранно, чем Гира.

Охраннику, казалось, было безразлична их фальшивка. Он так и стоял, смотря между ними. Ар даже усомнился в том, живой ли он, но вдруг понял, что тот читает или слушает информатор. Когда же Гира попытался отпихнуть его от двери, гигант аккуратно взял кисть Гиры указательным и большим пальцами, словно рюмку, и вернул того на место.

– Ай! Это было больно! – Гира от боли забыл свой гнусавый прононс, что опять же не вызвало никакой реакции у охранника. Тот же, наконец, решил заговорить. Слова он говорил медленно, как будто язык весил пару килограммов. Голос был низким, усиленным громадной, как контрабас, грудиной.

– Вы не авторизованы как член клуба, – сказал он, указывая на Гиру. – А вы исключены за длительную неявку, мистер Рокуел, – охранник слегка повернул свою массивную голову в сторону Ара.

Они оба опешили на мгновение. Когда же Гира начал своим фальшивым голосом гея канючить что-то про права и свободы, Ар вдруг бесцеремонно вытолкал его наружу, успев шепнуть ему что-то на ухо.

Оставшись наедине с африканцем, Ар обратился к нему с деланым возмущением:

– Как получилось, что уважаемого члена клуба исключают за неявку, словно здесь не игорный клуб, а академия?

– Такие правила, мистер Рокуел.

– Что-то я таких не помню, – не унимался Ар, затягивая время.

– Правило номер двадцать семь. Члены клуба должны появляться не реже раза в квартал или будут исключены. Вас не было, – пауза, охранник снова смотрел в бесконечность, – ровно триста семьдесят пять дней.

В голову Ара как раз вовремя пришло сообщение от Гиры: «Эту гориллу зовут Карб. Нашел на сайте фанов клуба». Они оба еще перед поездкой решили надеть информаторы, хотя Ару по возрасту и был он противопоказан.

– Карб, друг, ведь ты давно меня знаешь. Пропусти меня внутрь.

В глазах великана впервые промелькнула эмоция. Люди обожают слышать свое имя. Ар почувствовал, что зацепил его.

– Я не могу нарушить правила, мистер Рокуел.

– Хорошо, нет так нет, – он развернулся и пошел к выходу, с замиранием сердца ожидая.

– Простите, – тихо сказал охранник, когда Аарон уже взялся за ручку двери.

– Послушай, Карб, а если я попрошу тебя кое о чем, что не противоречит правилам, ты уважишь старика? – выглядело это так, как будто идея только что пришла ему в голову, но на самом деле он спланировал этот ход, еще когда шепотом просил Гиру выяснить его имя.

– Что угодно, – с готовностью ответил африканец.