Летать не поздно никогда

Спустя несколько мгновений Гарольд рухнул обратно в кресло и прокаркал с довольной миной:

– Музыканты, играйте музыку! Давайте танцевать!

«Это уже чересчур», – подумал Стизи, но ничего не сказал.

После своего тоста Гарольд был невероятно весел. Он станцевал вальс с какой-то женщиной, которую так и не вспомнил. Подмигивал молодежи и вел себя даже где-то неприлично. Но он был настолько богат, что гости готовы были простить ему все ради того, чтобы быть поближе к этому влиятельному знакомому.

Правда, задора хватило ненадолго. Через два часа он приказал Стизи подать лимузин и отправился в свой особняк. Он был все еще весел, сидя в машине, но ужасно устал. Час назад он собирался даже ехать в лабораторию, но передумал. Он только вызвал через обычный визор (информатором он не пользовался – опасно для старых мозгов) своего помощника и приказал «найти тело, и срочно».

На следующий день Гарольд поднялся раньше обычного. Уже лет двадцать прошло, как он перестал заводить будильник. Зачем будильник человеку, который полностью владеет своим временем? Ну а к старости надобность в нем совсем отпала. В пять он обычно открывал глаза и спать больше не мог. А теперь поднялся засветло и приказал подать завтрак. Заспанный официант зашел в комнату, не стучась, чем тут же вывел из себя хозяина.

Гарольд подождал, пока тот разложит перед ним приборы, подаст яичницу с беконом, тосты и апельсиновый сок. Все это время он молчал, внешне спокойный, но негодующий внутри, а когда официант развернулся, чтобы выйти, заорал так, что юноша чуть не свалился на пол с перепугу:

– Ты что себе позволяешь, сонная муха?! Как ты смеешь входить ко мне без стука?! Откуда ты знаешь, чем я тут занимаюсь?!

Парень развернулся и встал как вкопанный, не зная, что сказать.

– Ты возомнил себе, что можешь поспать дольше, чем я?! Что молчишь?! – В его каркающем голосе на последнем вопросе появились фальцетные визгливые нотки. О! Как же он их не любил! Портят весь эффект, когда ты в гневе. Они только пару лет как появились.

Эти нотки и спасли парня от верного увольнения. Рокуел так раздосадовался, что потерял настрой, которым до этого очевидно наслаждался. Он больше ничего не сказал и, нахмурившись, указал официанту на дверь. Тому только того и нужно было. Дверь за ним захлопнулась в одну секунду.

«Чертов идиот. Беги всем расскажи, чтобы другим неповадно было», – этой мыслью Гарольд проводил проштрафившегося официанта и тут же забыл о нем. Он переключился на яичницу. В то утро она показалась ему действительно вкусной. Хотя он давно уже не чувствовал особого вкуса в еде, вчерашнее событие, тот конверт, как будто влил в него новую силу, он прямо молодел на глазах.

Позавтракав, Гарольд приказал подавать лимузин и поехал будить Тайко.

Тайко был доктором, которого Гарольд отыскал на японских островах десять лет назад. В то время он ездил по миру, встречаясь с самыми разными людьми. По большей части все они были мошенниками и шарлатанами, но всех их объединяло одно: стремление открыть секрет вечной жизни.

Идея завладела Гарольдом Рокуелом еще в юношестве. В то время он переживал период осознания конечности своей жизни и часто вставал посреди ночи весь в поту, только чтобы прийти в себя. Страх неизбежного конца в сочетании с убежденным атеизмом душил его по ночам, и он не мог ничего с этим поделать.

И вот тогда он решил, что не будет, как все остальные, жить с этим страхом. Он был не в силах сам придумать, как обмануть природу, но решил, что в мире достаточно людей, обладающих нужными знаниями и достаточно смелой фантазией. Почему их идеи до сих пор не воплощены в жизнь? Потому что фантазеры нечасто способны заработать себе деньги. В этом-то и была его теория. Он планировал методично изучить все, даже самые невероятные идеи на эту тему, найти одну-единственную правильную и вложить в нее деньги.

Всю свою жизнь он фактически положил на реализацию этого плана. Его родители если и не одарили его большим умом, то уж точно воспитали в нем целеустремленность и упорство.

Итак, много лет он скрупулезно изучал каждую идею, которую мог найти в сети. Он встречался с людьми лично, хоть и понимал в большинстве случаев, что тут и речи быть не может о реальной перспективе бессмертия. Он встречался со всеми этими полоумными колдунами, алхимиками, докторами, биологами хотя бы для того, чтобы из всего того фантастического бреда, который они несли на встречах, по крупице собирать свою собственную идею. С годами эта идея действительно стала обретать некую форму, но настолько неуловимую, что он сам ее не осознавал, пока не встретил того самого Тайко.