Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи

При ночном полете на коротком тросе пилотировать планер довольно сложно. Но перед войной, работая в Центральном аэроклубе, мне удалось накопить достаточный опыт подобных полетов. Я летал на коротком тросе в облаках и теперь чувствовал себя за штурвалом вполне уверенно. Но это еще не гарантировало спасения раненых партизан. Мне могли помешать истребители противника, зенитный огонь при переходе через линию фронта. Ведь самолет и планер, связанные столь близко, были очень неманевренны и потому легко уязвимы. Могли произойти и сотни других случайностей.

"А вдруг трос оборвется?" - подумал я. Такое случилось с нашим планеристом Анискиным, который вез партизанам взрывчатку. Анискин благополучно приземлился невдалеке от какой-то деревни. Пользуясь темнотой, он подошел незамеченным к крайней избе, узнал, что в деревне есть немцы. Тогда Анискин возвратился к своему планеру, взорвал его, а сам ушел к партизанам. Но ведь Анискин вез взрывчатку, а у меня на борту тяжелораненые. Мне с ними к партизанам не добраться.

К счастью, все обошлось благополучно. Немецких истребителей мы не встретили и линию фронта перешли незамеченными. Затруднение возникло внезапно, когда мы были уже над своей территорией, приближаясь к Старой Торопе. Здесь нас никто не ждал. Ночного старта не выложили. К счастью, ночь была лунная. Мы нашли аэродром и благополучно сели. Оказалось, что перед самым нашим прилетом аэродром бомбила немецкая авиация.

Раненых партизан из планера погрузили в санитарную машину и отвезли в госпиталь, прямо на операционный стол. Летчик Желютов и я за выполнение этого полета были награждены орденами».

О полетах Анохина к партизанам написано немало. И эти полеты обросли мифами и легендами. Ясно, что наибольшего доверия заслуживают рассказы самого Сергея Николаевича. Но в

воспоминаниях очевидцев явно больше драматизма.

Анохин рассказывал П. В. Цыбину (а Павел Владимирович - мне) о другом случае: как однажды, взлетев, он почувствовал, что не может удержать планер от клевков носом. Сообразил, что дело в центровке, и в облаках, под зенитным огнем с помощью второго пилота переместил взятых на борт партизан, а также часть грузов в хвост машины. Центровка сместилась назад, и затруднения с управлением исчезли... Таких сложностей было множество.

В одном из полетов на планере при выполнении фигур высшего пилотажа оборвался трос, связывавший ручку управления с элеронами. Летчик сумел посадить машину, управляя по крену вместо элеронов рулем направления...

С отказом системы поперечного управления Анохину "везло" особенно. Однажды, в 1942 г., ему вместе с ведущим инженером Б. С. Годовиковым предстояло перегнать на другой аэродром планер для продолжения его испытаний. Планер с буксировщиком шел на высоте 400 м, когда раздался мощный удар. Инженер пролез из кабины в фюзеляж и выяснил, что с центропланной части крыла потоком сорвало обшивку. Полет решено было продолжить: садиться, так или иначе, было негде. Но вдруг планер резко накренило. Штурвал свободно крутился, а крен не устранялся. Анохин тут же отцепился от буксировщика и дал команду инженеру немедленно покинуть планер, который быстро терял и без того небольшую высоту, находясь в полете по спирали с креном около 60°. Годовиков мгновенно сообразил, в чем дело, бросился на пол у колонки штурвала и, неведомо где найдя необходимые для того огромные силы, руками отодрал фанеру пола: трос проводки управления от штурвала к элеронам, как он и ожидал, соскочил со своего ролика. Инженер набросил трос прямо на штурвал. Вместе с Годовиковым Анохин стал крутить баранку штурвала, поддававшуюся очень нелегко из-за нарушений в нормальной работе проводки. Все-таки планер начал выходить из крена, и летчик решил садиться по прямой на ближайшую лужайку. Однако, когда выбора уже не было, выяснилось, что впереди, прямо по курсу расположились... противотанковые надолбы, на которые стремительно неслась машина. Колеса планера коснулись земли, он покатился по траве навстречу торчавшим во все стороны могучим сварным балкам, способным разнести в щепы и не такую машину, но она, постепенно уменьшая скорость, остановилась в метре от них... Что и говорить, история малоправдоподобная, скорее -легенда, но по-своему интересная для нас...

А вот еще одна история (и быль), рассказанная самим Анохиным: «Мне вспоминается полет на планере в годы войны в тыл врага. Это была самая первая планерная вылазка через линию фронта. Необходимость применения планера диктовалась следующими соображениями: парящая конструкция под покровом ночи может бесшумно придти на партизанскую базу, не раскрывая ее местоположения.

Окруженная часть генерала Казанкина нуждалась в боеприпасах и медикаментах. Большой планер "А-7" конструкции О. К. Антонова был загружен до отказа. Буксировать планер должен был самолет "СБ".

Нам предстояло пройти двести километров за линию фронта, найти расположение части, уйти в сторону, дабы шумом самолета отвлечь внимание вражеской ПВО. Потом планер должен был отцепиться и в парящем полете достичь базы.