Лети, мой Свет!

Очнувшись после танца со смертью, в окружении мёртвых тел, ты с равнодушием замечаешь несколько глубоких ран, которые даже не делают попытки затянуться. Тьма уходит, сыто мурлыкнув напоследок — поторопись. Куда? Да и зачем? Ты отмахиваешься от этой мысли. Сейчас важно — доползти до тела любимой, в отчаянной надежде попытаться уловить несуществующее дыхание… и разорвать тишину страшным, звериным криком, теряя последнюю тень рассудка вместе с половиной своей души. И в ответ на этот вопль сотрясаются стены, с оглушительным громом что-то рушится наверху, словно откликнувшись на просьбу схоронить тебя вместе с утерянной любовью. Ты падаешь, не удержав равновесия, и так же отчаянно, как несколько минут назад мечтал выжить, просишь о смерти…

Но оживший стальной стержень каленым железом выжигает горькие слёзы. Ему наплевать на твоё отчаяние и малодушную мольбу. Остается только тело, которое не желает ни думать, ни чувствовать, ни слышать, а способно лишь верно подчиняться нерушимому приказу: «выжить и вернуться».

И только глубоко внутри покрывается ледяной коркой оставшийся клочок души, истерзанной страшным пониманием, что зелёный стебелёк больше никогда не обовьётся вокруг неё…

Скрип осторожно отворённой двери разбудил обоих. Кристарн тихо обозвал себя нехорошим словом, осознав, что забыл запереться именно он, хотя и с десяток раз напомнил об этом своей спутнице. Увидев светлые лохмы Витаррэля, бережно освободил плечо и руку от вдохновённо притворяющейся спящей девушки, и вышел в коридор, наложив на замок охранное заклятие.

— Чего ты там делал? — светлый подозрительно, но без вчерашней неприязненности, оглядел полностью одетого тёмного.

— Колыбельную пел, — неожиданно тепло усмехнулся в ответ дроу, припомнив сумасшедший вечер. Он с удивлением обнаружил, что отлично выспался всего за пару часов. Да и привычные кошмары, по странному стечению обстоятельств, уже вторую ночь на удивление исправно его игнорировали. Придя от этих наблюдений в прекрасное расположение духа, Кристарн весело поинтересовался:

— Это вы только сейчас пришли?

— Да, еле оторвали Тебара от наместника. Ками доставили домой, уложили спать. А как Аталь? Никогда не думал, что увижу её в таком состоянии! Впрочем, уж лучше пусть злится, — задумчиво произнёс Витарр.

— Да? Тогда в следующий раз укрощением пьяного мага с неконтролируемым Даром будешь заниматься ты, — многообещающе подмигнул тёмный. — А сейчас — иди спать, скоро рассветёт.

— А ты? — ревниво покосившись на дверь девушки, поинтересовался светлый.

— А я пойду, прогуляюсь.

И Кристарн слетел вниз по лестнице, не побеспокоив ни одну из скрипучих ступенек.

* * *

Аталь села на кровати, прислушиваясь к шёпоту в коридоре. Поняв, что дроу не вернётся, осмотрела комнату, оставшуюся накануне без внимания. Вода обнаружилась в широком чане, конечно же, холодная. Подогреть её до нужной температуры — было делом нескольких минут, куда сложнее было сконцентрировать туманные мысли и не допустить кипячения.

Дрожащими руками стянув с себя одежду, девушка и с наслаждением погрузилась в горячую воду, чувствуя, как отпускает ледяной кулак, сжавший всё внутри. Расслабившись, она заново прокрутила в голове этот и предыдущий сон, отчётливо понимая, что ни к прорицанию, ни к будущему, ни персонально к ней они не имеют никакого отношения.

— Кажется, на почве передозировки новой информацией, у меня основательно съехала крыша, — попыталась утешить себя Аталь, так и не придумав, чем можно объяснить факт видения себя во сне мало того, что мужчиной, так ещё и вполне знакомым тёмным эльфом. Причём, не просто видеть, а чувствовать, действовать, мыслить, как он…