Летящие к Солнцу. Книга 2. База Судного Дня

– Латентный педофил. Мне стоит быть особенно осторожным.

– Так! – Вероника рубанула воздух ребром ладони, пресекая разговоры. – Хватит пороть чушь. Что здесь произошло?

Она смотрела на меня, но ответил Джеронимо:

– По-моему, все очевидно. Наш дорогой хозяин пытался изнасиловать Николаса. А он умен! Я даже немного завидую его дьявольскому интеллекту. Подкатил к Веронике, чтобы усыпить нашу бдительность, а сам, глубокой ночью, надев маску и напевая похабную колыбельную, подкрался к моему дорогому, лучшему, единственному другу, сжимая в руках гигантский эрегированный…

Договорить Джеронимо помешал взрыв. Отдаленный и приглушенный, он все же долбанул так, что меня подбросило на полу, а где-то в темноте упал ящик. Протяжно и нудно завыла сирена. Женский голос, знакомый по поверхности, флегматично вещал: «Попытка несанкционированного проникновения на базу. Повторяю: попытка…»

– Да он серьезно возбудился! – воскликнул Джеронимо, спешно надевая шарманку. – Нужно быть готовыми ко всему!

Глава 12

Первый взрыв мгновенно пробудил инстинкты. Я уже зашнуровывал второй ботинок, когда проснулся мозг. Выла сирена.

Я бросил взгляд на монитор в стене, дающий панораму. Joder! Не скоро я привыкну к этому танку. Такое чувство, будто сюда уже ворвались захватчики. Но, помимо танка, все было чисто.

Что же гремело?

Я выскочил из спальни с автоматом наизготовку как раз когда прогремел второй взрыв. Инстинкт заставил меня припасть на одно колено и вскинуть оружие. По потолку расползалось зеленоватое свечение.

Бросился в Центр Управления, пробежался по мониторам. Физическая защита – пятьдесят процентов, очень плохо. Антирадиационный щит – девяносто процентов. Слава тебе, Августин Сантос. Ты все сделал мудро и правильно, а вот я оплошал. Но все еще можно исправить!

– На выход! – велел я, распахнув дверь в кладовку.

Брат Вероники понес какую-то чушь, но я его не слушал, не смотрел в глаза Веронике. Ситуация изменилась, теперь не до сексуальных уединений.

– Они пришли за вами – они вас получат. База не должна пострадать. Мелкий! Проверь, работает ли рация в танке.

Он захохотал:

– Браво, амиго! Сначала подвергаешь танк терминальным температурам, потом спрашиваешь, работает ли рация.

Я выстрелил ему под ноги. Мелкий подпрыгнул, заткнулся, даже перестал вертеть ручку своего идиотского устройства.

– Эй, полегче! – шагнула вперед Вероника. – Что ты задумал? Зачем тебе рация?

– Еще шаг – и стреляю на поражение. Мелкий – в танк. Быстро!

На малахольного я даже не смотрел. Мешок с биомусором. Зачем такие существуют?

Мелкий, ворча, неуклюже вскарабкался на танк. Я смотрел на него, ствол автомата – на Веронику, Вероника – на меня.

– Марселино! – Я чудом не вздрогнул – так непривычно слышать свое имя из чужих уст. – Вспомни, о чем мы говорили вчера.

Мелкий скрылся в люке. Я знал, что нельзя вступать в разговор с тем, кого держишь на мушке, но… Я несколько вечностей подряд не вступал ни с кем в разговоры. Кроме голографического двойника.

– Вчера базе не угрожала опасность, – сказал я.

Вероника оживилась, получив ответ. Зря я это, зря… Но как же она хороша-то! Мне будет больно с ней расстаться. Может, лучше досрочно клонировать следующего Рамиреза, а самому раствориться в биореакторе?

– Мы ведь толком ничего не обсудили. Джеронимо – гениальный техник, дай ему поковыряться в «охранке». Вдруг сумеем уйти все вместе?

– Не собираюсь рисковать.

– Даже ради меня?! – Она прижала руки к груди, захлопала глазами.

Я отвернулся к танку и заорал:

– Мелкий! Считаю до трех, и твоей сестре конец! Раз!

Скрежетнули и закашлялись динамики внешней связи танка. Послышался голос мелкого:

– Тысяча извинений, трусливое животное, но я не понял, что мне нужно сделать, чтобы избавить сестру от конца? Хотя бы твоего.

– Рация! – крикнул я.

– Яйцо! Ты на «о».

– Два.

– Рация работает, – покладисто отозвался мелкий.

– Вызывай тех, сверху, – приказал я. – Скажи им, что вы, все трое, выйдете на поверхность через пять минут, если они обещают оставить базу в покое.

– Что-нибудь еще? Бутылку «Шардоне», кальян, стриптизершу Кармен?

– Два с половиной.

Мелкий засуетился, из динамиков послышался треск помех.

– Зря отказываешься, – пробубнил малахольный. – Кармен – настоящий огонь.

Он ничего не заметил. Он все силы своей жалкой душонки вложил в этот нелепый выпад и теперь замер, трепеща в ожидании реакции. Смешно. Как будто пытается соответствовать чему-то, чему не соответствует. Будь у меня время, я бы присмотрелся, но времени нет.

Так вот, он ничего не заметил, но я-то видел, какой взгляд метнула на него Вероника. Очень непростой взгляд.

– Умный – лысому, умный – лысому! – заорали динамики голосом мелкого. – Прием, как слышно? Голос из-под земли вызывает землю.

От ласкового, мурлыкающего голоса, раздавшегося в ответ, мне сделалось не по себе:

– Неужели это малыш Джеронимо? Рад! Сердечно рад слышать вас в добром здравии. Как поживают ваши великолепные мозги?