Летнее солнцестояние (ЛП)

— Хм. Ты немного выше среднего роста. Тем не менее, просто держи накидку на своем теле. Я скажу Птолемею, что ты иностранный гость и ваша религия требует прикрытия.

— Не обидно ли тебе, хозяин, что я скрываю от тебя свое тело таким образом?

улыбнулся. — Поскольку ты мой гость, мне приятно, что ты поступаешь так, как считаешь нужным. Он поклонился. — Сюда, к колеснице.

*      *      *

11. Птолемей на своем балконе

Эта ночь летнего солнцестояния была началом трех недель безумного празднования подъема реки. Птолемей Второй, которого звали Филадельф, стоял на балконе и смотрел на королевскую гавань. Прикрыв глаза ладонями, он едва мог различить крошечный огонек, медленно раскачивающийся в темноте. По его просьбе капитан закрепил фонарь на верхушке мачты королевского баркаса. Зачем? Без объяснения причин. Он просто сказал сделать это, и это было сделано. На самом деле это был знак обещания самому себе — завтра он будет на этом судне, направляющемся на юг по Нилу, и все государственные заботы отступят за корму.

В течение пяти тысяч лет правители Египта совершали это путешествие. Традиция гласила, что когда солнце прекратит свое путешествие на север, фараон отправится в путь, проплыв весь путь до Фив, чтобы обеспечить надлежащее наводнение. Если бы фараон не отправился, таким образом, по лону Хапи, река не поднялась бы. Если бы река не поднялась, не было бы ни посева, ни урожая. Голод охватит всю землю. Сборщики налогов собрали бы мало или вообще ничего. Армия не могла быть оплачена. Династия могла бы пасть.

Суеверный вздор?

Кто он такой, чтобы так говорить?

Лучше всего было согласиться с этим. Во всяком случае, он всегда с нетерпением ждал длительного путешествия по реке. Ему просто хотелось, чтобы Арсиноя была жива.

Шум на улицах внизу привлек его внимание к параду танцующих факелов. Ежегодная зараза распространилась даже сюда, в охраняемое спокойствие королевского квартала. В каком-то смысле это было тревожно, но в целом успокаивало, что люди были довольны тем, что остались в своей многотысячелетней колее. Ни бунтов, ни революций, ни маршей против амбаров для хранения зерна. Во всяком случае, не на этой неделе. Пусть течет пиво!

Он оглянулся, когда женщина в элегантном льняном платье и накидке раздвинула занавеси и вышла, чтобы присоединиться к нему. Густой черный парик, искусно присыпанный золотой пудрой, ниспадал на ее плечи. Она была его наложницей месяца. Ее звали Пауни, она была дочерью знатного дома. Он называл их в честь текущего египетского месяца. Только так он мог связать имена с их прекрасными лицами. Так было и после смерти Арсинои, его настоящей сестры-жены, двадцать лет назад. По греческим представлениям, этот брак был инцестом, но это было вполне в традициях фараонов. Ирония судьбы — на языке реки слово «наложница» означало «сне-т», что означало «сестра».

— «Ах, Арсиноя, Арсиноя. Я очень любил тебя. Ты не должна была умирать. Это был единственный недобрый поступок в твоей жизни.

— «Уважайте их традиции. Уважайте их религию. Поклоняйтесь их богам», — сказал ему его великий отец Птолемей, полководец Александра. — «Будьте благочестивы. Вы ничего не потеряете, и вы сохраните династию». Он взял женщину под руку, и они, молча, слушали шумное веселье. — Старик был прав, — пробормотал он.

— Кто, милорд? — вежливо спросила Пауни.

— Мой отец. Когда персы завоевали Египет, они пренебрегли местными религиями. Ох — сатрап, убил священного быка. Жрецы наложили страшное проклятие на него и на его хозяев в Персеполе. И вот пришел Александр и разрушил Персию. Он пришел в Египет и воздал все почести жрецам. Он приносил жертвы Апису и другим местным богам. Он совершил великое путешествие через пустыню, без дороги и пути, к святилищу Аммона в Сивахе. Там жрецы объявили о его божественном происхождении и о том, что он действительно сын Аммона. Он задумался. — Я когда-нибудь рассказывал тебе о путешествии Александра через пустыню в Сивах?

(Несколько раз, милорд.) — Нет, ваше величество, я не припоминаю, чтобы вы это делали.

— Ах. Ну, тогда. Бури разрушили дороги. Даже проводники были потеряны. Солнце было безжалостным, и мужчины падали от теплового удара. Но трийские боги послали огромную стаю воронов, которые кружили над головой и затеняли Александра. И если проводники делали неправильный поворот, птицы кричали, пока они снова не шли в нужном направлении.

— Удивительно, — сказала Пауни.