Летняя гроза

Рассуждал он так: да, в замке есть люди, кроме Бакстера, но ни один из них не полезет по трубе. Бакстеру же это проще простого, так, вечерняя забава. Сейчас бросится с балкона. Такой уж он, этот Бакстер.

С далеких дней, проведенных в детской, леди Констанс не била старшего брата, но теперь была к этому близка. Вероятно, ее удержала мысль о шофере. И все же она вскричала:

– Кларенс, что за глупости! Нет, ты идиот. Да, шофер, но разве это тайна? Ваулз служит в замке много лет.

Лорд Эмсворт не спорил. Машина подъехала к парадному входу. Дверь была открыта, как всегда в летний вечер, и девятый граф поспешил в дом. Галахад побежал за ним. В холле они услышали топот и, едва ли не сразу, увидели Перси Пилбема. Он просто скакал к лестнице.

– Ой, Господи! – сказал лорд Эмсворт.

Если Пилбем слышал его или хотя бы видел, он этого не выказал. Он спешил. Пробежав через холл скорее как серна, чем как сыщик, он исчез на лестнице. Манишка у него была в пятнах, воротничок болтался, и перед удивленным графом как будто мелькнул подбитый глаз. Через мгновение-другое показался Ронни и тоже скрылся.

Лорд Эмсворт понял все. Он не знал, как Пилбем, подогретый алкоголем, полез по трубе за мемуарами. Не знал он и о встрече с Роналдом Фишем. Но когда он увидел, как они бегут, он истолковал факты.

Бакстер, решил он, впал в умоисступление, а эти отважные люди его ловят.

Сам он был кроток, миролюбив, склонен к сельскому покою, но, кроме того, он был британским аристократом. Случилось так, что страна ни разу не призвала его на свою защиту; но если бы она призвала, Кларенс Эмсворт ответил бы ей: «Сейчас, минуточку!», как отвечали его крестоносные предки. На шестидесятом году старый огонь не угас.

Галахад, проводивший взглядом погоню, обернулся и увидел, что он один. Брат его исчез, но сразу вернулся. Его приветливое лицо стало решительным. В руке он держал ружье.

– Что такое? – оторопело спросил Галахад.

Глава семьи не ответил. Он направился к лестнице. Точно так – молча и строго – шел Эмсворт на врага при Азенкуре.

Кто-то встревоженно закудахтал. Галахад опять повернулся.

– Галахад! Что это значит? Что случилось?

– Кларенс пошел наверх с ружьем.

– С ружьем?

– Да. С моим. Надеюсь, он его не испортит.

Леди Констанс рванулась к лестнице и почти мгновенно взлетела на второй этаж. Галахад последовал за ней. Из глубины коридора донесся голос:

– Бакстер! Выходите, мой дорогой! Сию минуту!

Поспешая к комнате, из которой раздавался голос, леди Констанс обогнала младшего брата головы на две. Тем самым именно она первой увидела то, что необычно даже для Бландингского замка.

Ее молодая гостья, Майра Скунмейкер, стояла у окна и волновалась. Ее брат Кларенс, умело целясь от бедра, смотрел на кровать. А из-под кровати, как черепаха из-под панциря, высовывалась голова Бакстера.

Глава XVIII Прискорбная сцена в спальне

Человек, который не меньше получаса лежал под кроватью и слушал оттуда любовную беседу, редко бывает веселым или изящным. На голове у Бакстера был пух, на костюме – пыль, а на лице – сосредоточенная ненависть к людям. Лорд Эмсворт ничего хорошего не ждал, но все же удивился. Для верности он стал целиться от плеча, закрыв один глаз и сверкая другим.

– Вылезайте, мой дорогой, – мягко сказал он.

– Не тыкайте в меня эту штуку!

– Ну что вы! – возразил граф. – Если вы попытаетесь сопротивляться…

– Кларенс! – вскричала леди Констанс. – Положи ружье.

– Ни в коем случае.

– Кларенс!

– Отстань.

– Мистер Бакстер, – сказала леди Констанс, чтобы хоть как-то овладеть ситуацией, – я не сомневаюсь, что вы все объясните.

Сильные женщины не беспокоятся долго. Да, она дрогнула, она – но не ее кумир. Как ни странно он ведет себя, он объяснит, в чем дело.

Бакстер молчал, давая тем самым возможность высказаться графу.

– Объяснит? Что тут объяснять? Все ясно.

– Не мне, – пробормотал Галахад. – Залез под кровать… Зачем? Почему он вообще здесь?

Лорд Эмсворт поколебался. Он не любил обижать людей и хотел бы ответить не при Бакстере. Но брат тоже человек, и он сказал:

– Дорогой мой, подумай!

– О чем?

– Об этих горшках. Ты помнишь?

– А! Тебе кажется…

– Конечно.

Леди Констанс Кибл не впервые оспаривала умозрения братьев. Она залилась краской гнева.

– Кларенс!

– Да, моя дорогая?

– Прекрати эту чушь!

– Ну что ты! Нет, вы подумайте! Что я такого сказал?

– Ты прекрасно знаешь.

– Я намекнул Галахаду как можно деликатней, что бедный Бакстер…

– Кларенс!

– Хорошо, я Кларенс, что с того? Ты прекрасно знаешь, что наш несчастный друг нездоров. Бросал он горшки? Прыгал из окна? Пытался свалить на Биджа?..

Бакстер не выдержал:

– Лорд Эмсворт!

– Э?

– Я понял, что Бидж – только исполнитель.

– Кто?

– Исполнитель. – Бакстер скрипнул зубами. – Кражу замыслил ваш племянник Роналд.

Граф повернулся к сестре, победно сверкнув очками.

– Пожалуйста! – воскликнул он. – Здоровый человек, да? Бакстер, мой дорогой, – продолжал он, обратив на бывшего служителя укоризненное ружье, – не волнуйтесь, вам станет хуже.

– Давление подскочит, – прибавил Галахад.

– Императрицу нашли в вашем фургоне, – сообщил лорд Эмсворт.