Летние секреты

— Удивительно, что человек может выложить в порыве откровенности, полагая, что не увидит завтрашний день. Но давайте вернемся к беременной Кэролайн, оказавшейся на гонках мирового класса только с отцом и сестрами, которые должны заботиться о ней. Вы так далеко от земли, вас отделяли от берега многие мили и дни плавания. А если бы что-то пошло не так? Что бы вы сделали?

— Не знаю, — призналась Кейт. — Сейчас, оглядываясь назад, легко говорить, что мы все просто сошли с ума, но ты не понимаешь, насколько бессильными мы чувствовали себя. Отец стремится к победе несмотря ни на что. Кэролайн несовершеннолетняя. Я не могла взять ее и сбежать с яхты, даже если бы решилась на это. У меня не было никаких денег. Мы жили на лодке больше двух с половиной лет. Я должна была слушаться папу. У меня не было выбора. Ни у кого из нас.

— Зачем было держать это в тайне? — поинтересовался Тайлер. — Вас бы дисквалифицировали?

— Нет, но папа не хотел, чтобы Кэролайн оказалась в центре внимания, причем нежелательного внимания. Он защищал ее.

— Чушь! — Тайлер подался вперед. — Он никому не рассказывал, потому что не хотел выпасть из центра внимания. Не хотел, чтобы пресса отвлеклась на беременную девушку-подростка, попавшую в неприятную историю. Разве это неправда?

— Да, это так, — согласилась Эшли, которая впервые подала голос за все время разговора. — Папа был одержим этой гонкой. Он стал другим человеком в эти одиннадцать месяцев. Он не позволил бы ничему и никому помешать его победе. Я не помню ни одного разговора с ним, чтобы он не беспокоился о парусах, о скорости лодки или о погоде. Когда мы рассказали ему о Кэролайн, он едва ли обратил внимание на эту новость. Он ответил: «Ладно, мы разберемся с этим позже, когда вернемся домой. Сейчас у нас гонка, мы должны ее выиграть».

— Папа не хотел отвлекаться от своей цели из-за беременности Кэролайн, — добавила Кейт. — Он знал в глубине души, что отвечает за случившееся. Он не присматривал за ней как следует. Мне кажется, что он чувствовал свою вину, хотя ничего и не говорил. В глубине души он понимал, что сам позволил Кэролайн скатиться вниз.

— Ты действительно так думаешь? — спросила Кэролайн. — Ты считаешь, он чувствовал свою вину и поэтому всегда казался сердитым? Тогда он отстранился от меня, мы почти не разговаривали. Я считала, что он расстроен, он едва мог смотреть на меня.

Тайлер с трудом верил своим ушам. Хотя чему тут удивляться? Проведя день с Дунканом, он понял, насколько это трудный и сложный человек. Он мог быть очень симпатичным, а мог — настоящим ублюдком.

— Значит, ваш отец не позволил никому рассказывать о состоянии Кэролайн? Он заставил ее спрятаться на лодке и взял с вас клятву все держать в тайне.

— Он купил мне стопку детских журналов и детских книг, — сказала Кэролайн.

— Великолепно. — Тайлер с отвращением покачал головой. — Он не слишком хорошо относился к тебе, Кэролайн. Дункан должен был показать тебя врачам, найти того парня, от которого ты забеременела. И много чего еще, что полагается делать настоящему отцу. А он только и думал о победе в гонке любой ценой. И вы по-прежнему защищаете его, даже сейчас.

— Вы не знаете его так, как мы, — с мягким упреком сказала Кэролайн. — Он может быть лучшим, а иногда самым лучшим из всех отцов.

— Но в основном он был плохим отцом, — высказала свое мнение Эшли.

— Разве ты не согласна, Кейт?

Тайлер с интересом ждал ее ответа. Возникло ощущение, что ее точка зрения находится где-то между двумя крайностями.

— Он наш отец, Тайлер. И ты судишь наши действия через восемь лет после свершившегося факта. Когда оглядываешься назад, все выглядит гораздо яснее, чем тогда, — сказала Кейт.

— Согласен, — кивнул он. — Расскажите мне о рождении девочки. Должно быть, это произошло вскоре после шторма. Уже после того, как вы добрались до порта? — Сестры обменялись взглядами и не спешили с ответом. Это еще больше разожгло любопытство Тайлера. — Ну что? — подталкивал он их.

— Я рожала во время шторма, — сказала Кэролайн. — Не знаю, было ли это из-за стресса или страха или от чего-то еще, но так вышло. У меня начались схватки минут через десять после начала шторма. Вот почему я осталась внизу в каюте. Мне было очень больно. Джереми то и дело приходил проведать меня.

— Джереми… — повторил Тайлер, понимая — вот еще одна частица головоломки. Он повернулся к Кейт: — Ты хотела, чтобы он был на борту и помогал вам с Кэролайн и ребенком, если он родится раньше.

— Отчасти, — призналась Кейт. — Я испугалась. У Кэролайн были слабые схватки, и, хотя вряд ли она могла родить так рано, я боялась, что это может случиться. Отец не вникал ни во что. Я не могла даже поговорите с ним о состоянии Кэролайн.

— Когда ребенок родился и кто отдал его?

— Девочка родилась на рассвете, мы старались поддержать Кэролайн как могли, — вздохнула Кейт. — Эшли сделала больше всех. Она прочитала, что смогла найти о родах. Честно говоря, я все еще была в шоке от потери Джереми, от меня было мало толку. Папа тоже был рядом. Смерть Джереми быстро отрезвила его. Но в основном Эшли занималась Кэролайн.