Летний день, или Корыто со старостью

Верочка, очнувшись от своих мыслей, почувствовала возле себя какое-то шевеление. Славик опустился перед ней на колени и, как и прежде, крепко за нее схватился. Верочка опять смотрела на него сверху вниз, ей даже показалось, что на голове его меховая шапка полярника. Верочка зажмурилась, не веря своим глазам. Когда Верочка открыла глаза, Славик стоял уже около дверей, рядом с ним стоял чемодан, в который он успел быстро покидать свои вещи. Выгребать из Верочкиной квартиры все до единой шмотки было бы болезненно для хозяйки и заняло бы много времени, могло пойти что-нибудь не так. К тому же Славик был не такой крохобор, впереди его ждала новая жизнь, в которой его с удовольствием обеспечат не только парой новых носок и зубной щеткой, но и новым гардеробом. Когда Славик был уже у дверей, Верочка кинулась к нему, в душе у нее забурлило, она, несмотря на все заверения Славика, почувствовала, что он больше никогда не вернется. Везунчик Славик, которому все сходило с рук, и в этот раз легко отделался. Видя приближающуюся Верочку, он изловчился и успел захлопнуть дверь перед самым ее носом, тем самым избежав дальнейшего, никому не нужного выяснения отношений.

– Паразит, – крикнула, прилипнув к обратной стороне дерматиновой двери, очухавшаяся Верочка, для которой вдруг в один момент все сразу стало понятно и про себя, и про Славика. Дверь приглушила звук ее голоса, тем самым не дав Верочке окончательно опуститься. Славик, схватив полупустой чемодан за ручку, расплылся в улыбке и, как школьник, только что сдавший трудный экзамен, помчался вниз по лестнице навстречу новой жизни.

Ночью Верочка почти не спала. Дав волю слезам, потом она затихла и, уткнувшись носом в подушку, стала тихо наблюдать за разгорающейся борьбой между двумя Верочками, всплывшими откуда ни возьмись перед ее закрытыми глазами. Верочка сначала упорно гнала от себя назойливые образы самой себя, но вскоре поняла, что незваные гостьи подобру-поздорову не уберутся, и все-таки позволила им остаться, выбрав для себя отстраненную роль наблюдателя, как будто бы она вовсе и не была Верочкой. Вскоре ей все это даже понравилось, и она стала с любопытством следить за разыгрывающейся в ее воображении сценой, подмечая сильные стороны и слабинки в маячивших перед ней образах. Одну из них Верочка, недолго думая, назвала женой полярника. Это была задумчивая, немного грустная Верочка, которая должна преданно ждать своего мужчину из любого путешествия, пусть даже из такого сложного и непредсказуемого, в которое отправился Славик. О том, сколько ей нужно ждать и вообще стоит ли игра свеч, ей было неизвестно, что придавало ее образу трагичность и даже некоторую безысходность. Другая, более смелая Верочка, полная противоположность первой, была по другую сторону баррикад. Это была смелая, язвительная, занимающаяся подстрекательством бунтарка. Первая привносила покой и смирение, возвышала Верочку в ее собственных глазах, придавая ей ауру жертвенности. Вторая зудела и, наоборот, не давая покоя, но как ни странно, придавала Верочке сил. Эта особо не церемонилась, подливала масла в огонь, не щадя Верочкиных чувств, очерняла Славика, резала правду-матку, доказывая настоящей Верочке, что ею просто попользовались. После долгих дебатов вторая оказалась более убедительной, и рассвет Верочка, так и не сомкнувшая за ночь глаз, встретила с полной уверенностью, что Славик все-таки не полярник, а сволочь и паразит, каких свет не видывал, и ее, Верочку, просто использовал. Верочке, которую весь предыдущий вечер и ночь терзали сомнения, даже стало легче. Процесс бурления, который неизвестно к чему мог привести, закончился, выпал осадок, он-то и послужил для Верочки почвой под ногами, которая с таким свистом еще вчера вылетела из-под нее. Более того, отдав все лавры этой второй ночной героине, Верочка даже приобрела некоторые ее черты. Силу, уверенность, граничащие даже с некоторой воинственностью. Боже упаси, мстить Славику она ни в коем случае не собиралась, но предыдущий, хоть и неудачный опыт ее закалил и она в своих собственных глазах была уже не желторотым новобранцем, только что попавшим на жизненное поле битвы, а стреляным бойцом и, несмотря на пахнущую порохом гимнастерку, уверенно возвышалась над дымящимся полем битвы.

Верочка, с темными разводами под глазами, изможденная после бессонной ночи, тем не менее возродилась из пепла. Верочка поднялась. Влезла в халат, нащупала под ногами тапочки. Пошлепала на кухню. Сделала себе утренний кофе. Рядом она уже чувствовала постоянное присутствие этой второй, победившей в ночной перепалке. Она, как выпущенный из кувшина Джин, витала над Верочкой, и чем дольше Верочка соглашалась с ее присутствием рядом с собой, тем больше та смелела. Сначала она тихонько нашептывала Верочке, и советы ее носили больше рекомендательный характер.