Летний детектив (сборник)

Сидя на кладбище на лавочке в ожидании Шульгина, Эрик издали видел, как подъехал к банному дому джип. Спустя некоторое время к бане подрулила ещё одна иномарка. Ещё сколько-то там натикало, и Эрик услышал голоса. Он обошёл церковь и увидел, что Андрей разговаривает с какой-то женщиной. Подошёл поближе – Инна. Кажется, она плакала. Эрик спрятался за угол, а когда выглянул – ни Инны, ни Андрея. Странная способность была у человека. Он исчезал внезапно, словно растворялся в темноте. Меж тем банный дом ожил, все окна его празднично сияли, как у теплохода на реке.

А погода портилась на глазах. Откуда-то взялся ветер, и уже забарабанили по листьям первые капли. Послать бы этого Андрея к чёрту, тем более что в назначенный срок его у церкви не оказалось.

Андрей появился, когда гроза была в полном разгаре, и начал разговор с того самого места, на котором кончил его в казино. Общая мысль была такой: «Я убью старушенцию, о которой было говорено, и даже возьму за это меньшую плату, но деньги за работу я должен получить сегодня же. А если ты, вонючка, отказываешься от моих условий, то я заявлю о твоих намерениях куда следует. Себя не пожалею, а тебя в тюрьму упеку!»

– Я всё разузнал, старуха в доме одна, спит на первом этаже. Все в бане. И художники твои там моются. У них там дым коромыслом! Никто ничего не заметит. Сделаю всё в самом чистом виде. Только вначале деньги мне отдашь.

– У меня их нет.

– А мы сейчас за ними сходим. Ты ведь из тех, которые тайники любят. Я правильно понимаю?

Он был под хмельком. Не скажешь – пьян, у Андрея бы хватило ума не идти на дело в подпитии, но граммов пятьдесят-сто для храбрости всё-таки принял. И главное, он был ужасно возбуждён, иначе никогда бы у Эрика не хватило сил и уменья трахнуть его в разгар драки железякой по голове. Шульгин отрубился сразу. Эрик не сразу принялся обыскивать поверженного врага. Вначале постоял рядом, привёл в порядок сердце – оно стучало как бешеное, – обдумал ситуацию. Если он его убил – а похоже на то, – лучше пусть труп будет безымянным. В одном кармане куртки у Шульгина были документы, деньги, ключи, носовой платок – полно барахла, а в другом – только пистолет. Эрик стащил с убитого куртку, туго её свернул и спрятал за пазуху. После этого подтащил Шульгина к пролому в стене и спихнул его вниз.

Эрик так никогда и не узнал, какие на самом деле планы бродили в голове у Андрея. Может быть, рассказывать об этих планах следовало в другом месте, подробно освещая запутанные отношения бандита Рулады и умного Льва Шелихова, но автор не уверен, что ему представится такая возможность. Поэтому скажем кратко: Рулада нанял Андрея, чтоб тот припугнул Лёвушку. Куда хочешь стреляй – в руку, в ногу, без разницы, но надо, чтоб сквалыга-банкир понял, что угроза не была пустой болтовнёй.

Шульгину Эрик позарез был нужен. В руку, в ногу, но всё равно выстрел. Каждый знает, что убийства, совершенные киллерами, никогда не раскрываются. Но вдруг на этот раз будет не так! Вдруг найдётся настырный опер, который ухватит верную нитку и примется разматывать клубок? До сердцевины они клубок не размотают, нитка порвётся как раз на нём – на Андрее Шульгине.

Вот тогда и можно будет пустить ментов по ложному следу. Если у этого хлюпика Эрика была необходимость пристрелить старушку, то у него вполне могли быть критические отношения и с её племянником Лёвушкой. Эрика во всём и обвинят. Вот такую себе придумал Шульгин подстраховку. А лишние деньги никому не помешают. Правда, дальнейшие события выглядели как бы в тумане, деталей не рассмотришь, но общая догадка дышала правдой.

34

Эрик выбежал из церкви; дождь стоял стеной. Он зачем-то бросился к реке, но встал столбом. Неожиданная мысль парализовала ноги. А мысль эта была: а почему не расправиться с Марьей немедленно? Оружие у него уже есть. Он пристрелит Марью, а пистолет потом бросит рядом с покойным Шульгиным. Надо только, как учат все учебники по криминалистике, собственные отпечатки стереть, а Андреевы пальцы – отпечатать. За этим дело не станет, времени у него более чем достаточно.

Он вернулся домой во времянку без опасения встретить там Игната, поскольку знал, что тот в бане. Надел дождевик, шляпу с полями, прихватил чёрный шарф, чтоб прикрыть нижнюю часть лица. От кого он собирался прятаться, Эрик не думал, не до того было. Он шёл на убийство и одевался так, как требовал кинематографический этикет. Пистолет он положил в карман. Никак не мог сообразить, куда деть куртку убитого с документами. Потом решил, что во времянке её никак нельзя оставлять, а потому вынес из дому и спрятал под ближайшим кустом.

Мысль о том, что он полчаса назад убил человека, его не волновала, но он ужасно трусил идти к Марье. Никакие рассуждения на тему «Кто я? Тварь дрожащая?» и так далее его не мучили. Он просто боялся, что застукают, поднимется гвалт, крик, ему придётся давать какие-то объяснения. Это казалось фальшивым и стыдным, как неприличный сон.