Летний остров

– Что мне в тебе нравится, Эрик, – ты во всем умеешь видеть хорошую сторону. Клянусь Богом, если бы ты был моим сыном, я бы тобой гордилась! – Нора услышала в трубке кхеканье – Эрик кашлянул – и поняла свою ошибку. Она готова была надавать себе пощечин за бестактность. – Ты звонил матери?

– Она в Европе. Шопинг проходит очень удачно. – Эрик издал звук, похожий на стон. – Она мне не звонила. Но прошло всего несколько дней.

Несколько дней с тех пор, как мать узнала, что ее сын умирает от рака, – и она не нашла времени позвонить. Эту женщину пристрелить мало!

– Ничего, если я завтра приеду тебя навестить? Ты на больничной койке, я в инвалидном кресле – славная получится парочка, как из «Полета над гнездом кукушки».

– Это будет замечательно! Вы не представляете, кто со мной тут…

Нора рассмеялась:

– А ты не представляешь, кто со мной!

– Дин…

– Руби…

Они произнесли это одновременно. Нора опомнилась первой:

– Дин на острове?

– Он приехал, чтобы быть рядом.

– Я знала, что он приедет, если ты позвонишь. Как вы с ним общаетесь?

– Чувствуется некоторая неловкость. Неуверенность. Мы будто старые школьные друзья, которые не виделись лет двадцать, а теперь встретились и не знают, что сказать. Но мы обязательно найдем путь друг к другу. А как Руби?

– Злится. Если честно, она меня ненавидит.

– Но она здесь, это что-нибудь да значит. Не забывайте, от ненависти до любви один шаг.

– Спасибо, мудрец. – Нора помолчала. – Мне пришлось сказать ей, что у тебя рак.

– Ничего страшного. На самом деле мне теперь все равно, кто об этом узнает. – Нора поняла по голосу, что Эрик улыбается. – Кстати, вы не догадываетесь, что произошло между Дином и Руби? Он не говорит.

– Руби тоже.

– Когда они разошлись, меня поблизости не было, я учился в Принстоне, но чувствуется, это было нечто. Чтобы сбежать от Руби, Дин даже уехал в закрытую школу.

– Ты думаешь о том же, о чем и я?

– Как свести их вместе?

Нора усмехнулась. Приятно поговорить о чем-то помимо болезни Эрика или скандала. А еще во время разговора она впервые за много лет почувствовала себя матерью.

– Осторожнее, мальчик мой, осторожнее.

Нора повесила трубку. В ноге пульсировала боль, но зуд, сопутствующий ей, был ненамного лучше самой боли. Она направилась в ванную, умылась и почистила зубы, потом выехала в коридор и позвала:

– Руби?

Ответа не последовало.

На полпути к кухне Нора заметила на столе посылку. Она с опаской приблизилась. Посылка была распечатана. Неудивительно, что Руби прячется.

Вздохнув, Нора поставила коробку на колени и двинулась в гостиную. Там она перебралась на диван и положила ногу на кофейный столик, бросив на него подушку. Из головы вылетели все мысли о Руби, Дине и истинной любви.

Дрожащими пальцами она открыла коричневый пакет с надписью «Новые письма» и вынула небольшую стопку корреспонденции. Сверху лежал маленький помятый конверт с почтовым штемпелем «Грейт-Фоллз, Монтана». Нора осторожно, словно боясь, что оно ее ужалит, развернула письмо и начала читать.

Нора!

Не могу заставить себя написать «дорогая». За последние несколько лет я писала вам десятки раз, два моих письма вы опубликовали, один раз ответит лично, выражая надежду, что у меня все хорошо.

Вы не представляете, как много вы для меня значили. Я тонула в болоте неудачного брака, а вы всегда готовы были помочь. Можете себе представить, как я себя чувствую, узнав, от кого принимала советы?

Я на вас равнялась, я в вас верила. Муж только разбил мне сердце, вы же сломили мой дух. Я могла бы по-прежнему вами восхищаться, если бы только вы были честной. Но теперь я знаю, что вы просто одна из многих знаменитостей, рекламирующих продукты, которыми они сами не пользуются.

Не трудитесь отвечать на мое письмо и не печатайте его в газете. Ваше мнение меня не интересует, и читать вашу колонку я больше не собираюсь. Думаю, я не одинока в своем решении. Если мне захочется почитать вымышленные истории, я пойду в библиотеку. Вы не имеете права никому ничего советовать.