Летний ресторанчик на берегу

А потом вдруг понял, что и сам смеется, и он не мог припомнить, когда вот так смеялся в последний раз… возможно, никогда.

Флора побежала дальше сквозь дождь и ветер, Джоэл поспешил за ней, а Брамбл радостно лаял и прыгал вокруг, явно нарочно разбрызгивая лужи. Но наконец они добрались до ворот. Флора промокла уже, как никогда в жизни.

Во дворе фермы было пусто, лишь коровы и куры – братья Флоры отправились на материк.

Флора навалилась на тяжелую деревянную дверь фермерского дома под древним козырьком. Она задыхалась от бури и хохота, Джоэл уже был рядом. Флора тут же поняла, поняла инстинктивно, что именно должно произойти, и это не зависело от Инге-Бритт и всех прочих инге-бритт в мире, от Чарли и всего, что могли сказать ее друзья. И хотя Флора продолжала хихикать, а оба они промокли и выглядели глупо и вообще все казалось абсурдным, Джоэл впился в ее губы и стал крепко, страстно целовать. Флора отвечала ему тем же, и оба они задыхались… и та маленькая дверца, которую отпер Чарли, распахнулась перед неудержимым потоком.

Глава 40

Джоэлу казалось, что он целует русалку или какое-то другое морское существо. Стройное мокрое тело Флоры прижималось к нему, изумляя Джоэла, но они оба уже начинали дрожать от холода и возбуждения.

Флора открыла дверь за своей спиной, и они буквально ввалились в уютную, душистую кухню, где испускала тепло печь, в которой еще не догорел огонь. Брамбл ворвался внутрь, промчался мимо них и хлопнулся на пол перед печью, сначала, впрочем, как следует отряхнувшись. Но Флора и Джоэл не обратили внимания на брызги, разлетевшиеся с шерсти собаки.

Флора тут же принялась расстегивать пуговицы рубашки Джоэла, одновременно подталкивая его поближе к огню. Ей хотелось остановиться, прекратить эту безумную истерику, но вместо того она лишь крепче прижалась к Джоэлу, зная, что он желает ее с такой же силой, с какой она желает его.

Флоре было наплевать, что она находится в кухне своего детства. Она ничего не видела и не замечала, кроме Джоэла: его холодной чистой кожи, прижимавшейся к ней, когда он обхватывал ладонями ее лицо и крепко целовал. Его оливковая грудь с редкими волосками поблескивала в свете огня, когда они опускались на пол, никакого другого света в доме не было, электричество пропало на всем Муре.

Джоэл отодвинулся.

– Разденься! – выдохнул он. – Разденься, пожалуйста. Я должен тебя видеть. Я не могу… я должен…

Флора села.

– Ха! – выдохнула она.

И тут же принялась сдирать с себя мокрую блузку, попутно осознавая, что это необычайно сложно делать даже при свете и не проведя предварительно несколько часов в баре. В особенности притом, что в ее голове кипело: «Это же он! Это он!» Но тут же какой-то другой голос гудел: «Это кухня твоей матери! Это кухня твоей матери!»

Флора изо всех сил старалась не смотреть на собственную школьную фотографию, висевшую над печью.

А Джоэл наклонился вперед и снова ее поцеловал, и какое-то мгновение Флора не могла думать ни о чем другом.

Ее кожа оказалась именно такой, какой ее представлял Джоэл: светлой, как молоко, белой, как небо снаружи. И она была безупречна, невыразимо чудесна. Джоэл жаждал каждого дюйма этой кожи, он хотел видеть облака, отражавшиеся в этих светлых мечтательных глазах, хотел гладить ее мокрые волосы… Глаза Джоэла жадно всматривались в лицо Флоры, впитывая его.

А она вдруг отстранилась. Да, ей хотелось видеть только его, но комната вокруг нее внезапно наполнилась призраками. Нет, не то… В этом необычном полусвете грохочущего шторма ей почудилось, что это они с Джоэлом – призраки. Что вокруг них продолжается реальная, обычная семейная жизнь: люди болтают и спорят, играют на скрипках, занимаются домашними делами, сушат у огня промокшие ботинки… Флора буквально ощущала, как они проходят сквозь нее. Она моргнула, охваченная этим странным чувством, ощущением и прошлого, и настоящего…

– О боже… – выдохнула она. – Прости… мне жаль…

Джоэл мгновенно отодвинулся и сел, а Флора стала шарить вокруг себя в поисках блузки. Джоэл направил ее руку.

– Все в порядке, – пробормотал он. – Извини, я виноват…

– Нет-нет, не в этом дело. Не в тебе.

– А в чем? – спросил Джоэл, прислоняясь к кофейному столу и прижимая ко лбу ладонь. – Черт, я хочу тебя. Я так тебя хочу! – Он осторожно погладил ее по щеке. – Я не должен был… прости. Я перешел черту.

– О нет, – возразила Флора, краснея.

Как бы ему хотелось, чтобы она раскраснелась по другой причине…

А Флора уставилась в пол:

– Прости…

Джоэл встряхнулся и наклонился вперед:

– Все в порядке, Флора. – Он поправил ей волосы. – Все в порядке.

И улыбнулся немного хищной улыбкой.

– Хотя я и могу сказать, что мне жаль. Это одно из тех немногих дел, с которыми я справляюсь очень хорошо.

Сердце Флоры подпрыгнуло. Она и поверить не могла в то, что осуществились ее долгие давние мечты, что Джоэл оказался рядом… А она не могла этого сделать. Ей захотелось плакать.

Он протянул к ней руки:

– Хочешь, чтобы я ушел?

Флора яростно затрясла головой.

– Хочешь, чтобы я остался, но ничего не делал?

Она снова тряхнула головой.

Джоэл улыбнулся: