Летний ресторанчик на берегу

Люди заговаривали с отцом Флоры, но он никого не слушал – он, судя по всему, едва ли и видел кого-то. Но вдруг все заговорили и с Флорой, и миссис Лаэрд спросила, не собирается ли Флора вернуться домой, чтобы заботиться о братьях. Тот же самый вопрос ей задали четыре раза за последние полчаса, и Флора, разозлившись на всех, хорошенько глотнув виски, подошла к отцу.

Она и сама не понимала, как много выпила. Да и отец тоже… Он встал и побрел вон из дому, через двор к морю, а за ним потянулись его друзья. И Флора, слегка спотыкаясь, пошла за ними.

– Она вышла из моря, – слишком громко заговорил отец. – Она вышла из моря. Море прислало ее сюда, а теперь снова забрало. На самом деле она никогда не была нашей.

Другие мужчины кивали и, улыбаясь, соглашались, а Флору внезапно охватила бешеная ярость, какой она никогда не испытывала в жизни, и она повернулась к отцу с криком:

– Чушь все это! Прекрати! Она никогда никуда не ходила, она никогда ничем не занималась, кроме дома, и в этом виноват ты! Это ты приковал ее к кухне! Она не была селки! Она вовсе не была морским существом, вышедшим на берег для того, чтобы стать твоей рабыней! И нечего болтать все это, лишь бы себя утешить, потому что ей из-за тебя пришлось всю жизнь провести в этой… в этой жопе!

А потом Флора убежала подальше, села на стенку причала и долго сидела там, глядя на море и чувствуя себя онемевшей, – не из-за холодного ветра, а из-за того, что она должна была чувствовать, но не чувствовала. Ее гнев на всех местных подсказывал ей, что это естественно, это нормально: горе из-за всего того, чего ее мать так никогда и не увидела, из-за внуков, которых она не будет растить, из-за всего того, чего они не сумели сказать друг другу… Все исчезло. Пропало навсегда. Это было неправильно! И Флора поклялась себе, что никогда сюда не вернется… Потом она позволила Лорне увести ее к себе на ночь, а утром села на первый паром, чтобы вернуться в Лондон, вернуться к работе и не думать ни о чем, а только повторять себе: «Я должна убраться отсюда. Я должна уехать. Я должна уехать».

Джоэл внимательно посмотрел на нее.

– Ты действительно так и сказала – «жопа»? – мягко спросил он.

– Да… – улыбнулась Флора.

– И с тех пор сюда не приезжала?

– Я была слишком смущена, – пояснила Флора. – Это было ужасно с моей стороны.

– Нет, – возразил Джоэл. – Уверен, это было великолепно. Ты им выдала нечто такое, о чем они говорили неделя за неделей.

– Может быть, – кивнула Флора.

Каким-то образом рассказ о давнем событии снял с ее плеч тяжкий груз. Помогло и постепенное потепление, которое она ощущала на острове. А сейчас ей было так тепло, уютно и спокойно в объятиях Джоэла…

– А твоя мама какая? – спросила вдруг она.

Джоэл долго молчал, и Флора почувствовала, как он слегка напрягся. Она не думала, что вопрос может оказаться слишком личным. Но возможно, так оно и было…

– Прости, – сказала она. – Все в порядке.

Но Джоэл неловко подвигался на месте.

Снаружи продолжал грохотать шторм. Джоэл посмотрел на огонь.

– Боже, – тихо произнес он. – Как я устал…

Флора заглянула ему в лицо:

– Хочешь, постелю тебе постель?

Он посмотрел на нее:

– Не думаю, что мне это поможет.

Флора улыбнулась. Они все так же сидели, не желая нарушать чары. Потом Флора оставила мокрую одежду сушиться у огня и повела Джоэла в свою спальню.

– Это что, ты действительно их получила? – спросил он, оглядывая розочки – награды за танцы, висевшие на стенах.

– Да их все получали, – краснея, ответила Флора.

– Нет, – покачал головой Джоэл. – Ты действительно была прекрасна.

Такого никто не говорил Флоре прежде.

Джоэл лег на мягкую постель и сонно улыбнулся. Было так странно видеть его лежащим здесь – в ее детской кровати, в доме, полном ее юношеских фантазий, – но он действительно был здесь, Джоэл во плоти…

– Расскажи мне сказку, – почти засыпая, попросил Джоэл.

Он хотел пошутить, но на шутку это совсем не было похоже.

Флора как следует укрыла его одеялом и села рядом.

– Когда-то, давным-давно… – начала она.

Джоэл подумал, что ее певучий голос – самое прекрасное, что он когда-либо слышал.

– Когда-то, давным-давно, похитили одну девушку. Из замка на самом дальнем севере ее повезли через море. Она этого не хотела…

Флора замолчала. Мать часто рассказывала ей эту историю. Но что было дальше? Однако в следующее мгновение она поняла, что это не имеет значения. Джоэл закрыл глаза и моментально крепко заснул.

Флора долго смотрела на лицо Джоэла, зачарованная его красотой, изгибом рта, линией скул, и в сотый раз прокляла себя за то, что оказалась неспособна пройти через то, чего ей так хотелось.

В бесконечном разочаровании она подняла одеяло и легла, практически обнаженная, рядом с ним, под завывания шторма, бросавшего горсти дождя в окно. Она чувствовала его сонное тело, вдыхала его прекрасный теплый запах, ее светлая рука легла на его грудь. Этого было недостаточно, совершенно недостаточно, но ничего другого не оставалось.