Летний Рыцарь. Лики смерти

Мне доводилось испытывать на себе действие вампирской слюны, и эта гадость срабатывает почти мгновенно, особенно в больших количествах. Однако я принял свой антивампирский эликсир, так что не ощутил ничего, кроме сильного зуда. Зато я использовал это время для того, чтобы накопить новый заряд, который и выпустил, почти воткнув жезл нападавшему в грудь. Разряд прожег в нем дыру размером с мой кулак на входе и фута в два диаметром на выходе. Тварь задергалась в судорогах, и я ногой отшвырнул ее прочь от себя.

Семь или восемь вампиров быстро приближались ко мне. Томас тоже бежал в мою сторону, в его руке блеснул невесть откуда взявшийся нож. Наскочив на ближнего к нему вампира сзади, он одним ударом вспорол ему живот, и тот повалился на траву.

— Гарри, уходите!

— Нет! — крикнул я в ответ. — Вынесите отсюда Сьюзен!

Томас оскалился, но послушно изменил курс. Добежав до барьера, он легко перемахнул через него и побежал вверх по рядам.

На постороннюю помощь рассчитывать не приходилось, да и времени на раздумья не оставалось. Я припал на колено и сосредоточился.

— Defendre, defendre, — нараспев произнес я.

Трудно было выстраивать защитное поле без браслета-оберега, но мне все же удалось выставить вокруг себя невидимый купол.

Вампиры врезались в него с разбегу и заколотились о невидимое препятствие, голося от ярости как безумные. Любой из них запросто отшвырнул бы мой «жучок» футов на десять-пятнадцать. Удары, с какими бились они о мой щит, могли бы раздробить бетон. Уже через пару секунд я понял, что долго мне не продержаться. Стоит щиту рухнуть, и ничто уже не помешает им буквально разорвать меня на мелкие кусочки. Я накачал в щит всю свою волю и все равно ощущал, как он медленно, но верно рушится под их натиском.

Послышался рев, вспыхнул ослепительный свет. Огненная струя просвистела над моей головой и ударила одному из вампиров в голову. Голова расцвела огненным цветком, тварь замолотила по воздуху неестественно тонкими руками и опрокинулась на траву, извиваясь, как полураздавленный жук. Щит рухнул от перегрузки, и я пригнулся еще ниже.

Следующая струя испепелила голову другому вампиру. Остальные в замешательстве отпрянули.

Стоявший у барьера Кинкейд отшвырнул на землю дымившийся дробовик. Потом сунул руку в сумку для гольфа и плавным профессиональным движением достал из нее другой двуствольный дробовик. Один из вампиров бросился на него, но Кинкейд оказался быстрее. Он спустил курок, и оглушительный рев послышался снова. Огненная струя пришлась вампиру в шею, прошла насквозь и проделала в барьере дырку размером с мою голову. За спиной у Кинкейда послышался шум, и он, повернувшись, разрядил второй ствол в вампира, большими скачками спускавшегося к нему с трибуны. Дымящиеся останки покатились вниз по проходу, Кинкейд отбросил в сторону и этот дробовик и потянул из сумки третий.

Стоило Кинкейду отвернуться от вампиров, как они бросились к нему.

Этим пришлось иметь дело с Архив.

Девочка выступила из-за Кинкейдовой сумки; мордитовый шар парил у нее между руками. Она развела руки и чуть махнула правой.

Маленькое облачко темноты устремилось к вампирам и прошлось по ним с частотой пинг-понгового шарика: тюк-тюк-тюк… Каждый такой «тюк» сопровождался вспышкой холодного фиолетового огня, и шар летел дальше, оставляя за собой медленно оседающее на землю облачко пепла. Я едва успевал уследить за перемещением шара — так быстро все произошло. Только что вампиры готовились к атаке, а в следующее мгновение они просто исчезли. Кроме серого пепла, осталось еще несколько обугленных косточек.

Воцарилась тишина. Все, что я слышал, — это собственное хриплое дыхание да рев пульса в ушах. Я лихорадочно огляделся по сторонам, но Ортеги нигде не обнаружил. Двое вампиров со вспоротыми животами слабо копошились на земле. Кинкейд достал из своей сумки последний дробовик и добил обоих.

Мордитовый шар скользнул обратно к Архив и повис у нее между ладонями. Долгое мгновение она молча смотрела на меня. На ее лице не было никакого выражения. И глаза не выражали ничего. Вообще ничего. Я почувствовал, что проваливаюсь в ее глаза, и поспешно отвел взгляд.

— Кто первым нарушил священные правила дуэли, Кинкейд? — спросила Архив.

— Не знаю точно, — ответил Кинкейд. Он даже не запыхался. — Но Дрезден побеждал.

Архив постояла так еще с полминуты.

— Спасибо за то, что разрешили погладить вашего котика, мистер Дрезден, — произнесла она наконец. — И спасибо за мое имя.

Это звучало до жути похоже на прощание, но ответить вежливо я мог единственным образом:

— Всегда пожалуйста, Ива.

Архив кивнула и снова повернулась к Кинкейду:

— Кинкейд, шкатулку, пожалуйста.

Я покосился на Кинкейда — тот как раз ставил деревянную шкатулку на землю у ног Архив. Она легким движением руки послала мордитовый шар в шкатулку и, наклонившись, закрыла крышку.

— Что ж, с формальностями покончено.

Я посмотрел на кости, пепел и обугленные, дымящиеся вампирские тела:

— Ты уверена?

Архив без выражения поглядела на меня и снова повернулась к Кинкейду:

— Поехали. Мне уже давно пора спать.