Летний шторм

Андрей отложил ручку. Ну что же, этот вариант намного лучше предыдущих. Конечно, ещe не шедевр, но паста уже не течeт сама по себе, оставляя мелкие кляксы по всему пути следования шарика. И не застывает намертво, блокируя шарик, хотя приходится прикладывать изрядное усилие, чтобы написать слово. Андрей взял ставший привычным за это время карандаш. Писать им намного легче, чем очередным изделием химиков, которым ГКО дал задание разработать шариковую ручку. Конечно, Андрею ещe не нравится, но данный вариант уже можно использовать на практике. Пока мелкой партией разослать по фронтам для всестороннего исследования достоинств и недостатков. А потом уже исправлять найденные недостатки.

Писать перьевой ручкой Андрей так и не научился. Вернее не прилагал усилий к обучению. Расписываться получалось, а всe остальное можно и карандашом накидать, передав потом секретарю для обработки.

Хотя данный документ предназначен только для ограниченного круга лиц. Самого Андрея, наркома Берии, ну и разумеется, Верховного. Конечно, кто-то ещe имеет право знакомства с данной информацией, но Андрей не стремился узнать этих людей. Хватало и другой работы. Вот когда станет посвободней, тогда можно будет отвлечься на удовлетворение любопытства данных индивидуумов.

Сегодняшний день пришлось потратить на очередной анализ различий исторических событий данного мира и того, в котором Андрею удалось родиться и провести более тридцати лет своей жизни. Там остался сын и родители. Иногда хватала тоска при мысли о том, что он никогда их не увидит. Спасала работа, которая позволяла забыться. Выручали товарищи по работе. Дарили подобие семейного уюта родители инженер-капитана Егорцева. Полина Ивановна, Сашкина мать, искренне считала Андрея ещe одним членом своей семьи и, даже, называла его сыном, несмотря на то, что была старше Андрея всего на какой-то десяток лет. Илья Петрович, отец семейства, не возражал против такой постановки вопроса, искренне надеясь, что вхождение в их семью ещe одного человека благотворно повлияет на судьбу сына, который пошeл вверх по служебной лестнице. И на дочь, которой удалось стать известной певицей, благодаря помощи Андрея. Не возражал против Андрея и самый младший - Алeшка, учащийся одной из многочисленных московских школ. И даже стал лучше учиться, обращая, прежде всего, внимание на точные науки - математику и физику. У родителей возникала надежда, что старшие - Андрей с Сашкой - сумеют вывести младшего на научную стезю.

Появление Ирины в жизни Андрея Полина Ивановна восприняла с искренней радостью. Считала, что данный пример подействует на Сашку, которому, по мнению родителей, пора остепениться - двадцать пять лет уже. Назначенной на конец месяца свадьбы ждали с нетерпением, готовились к ней так, словно и вправду собственного сына женили. Правда, их пришлось ограничить в желании пригласить на это мероприятие всех родственников и друзей. Они с Сашкой отговорились невозможностью уместить всех в квартире Андрея, да тяжeлым военным временем. "Как бы люди не обиделись, что кто-то радуется в такой момент". Илья Петрович только махнул рукой, давая своe согласие. Действительно, в их цеху уже две похоронки получили. Не до радостей сейчас.

А Андрей мучительно соображал, стоит ли сообщать об обещанном визите Верховного. В конце концов, решил промолчать, не сообщив даже Ирине. Вдруг, Иосиф Виссарионович приехать не сможет, будешь впоследствии выглядеть, как трепло.

Весь вчерашний день прошeл как на иголках. Спокойным было только посещение ЗАГСа, где они с Ириной окончательно оформили свои отношения к вящей радости Сашкиных и Ирининых родителей. Сама свадьба протекала тихо и спокойно. Родители обсуждали свои проблемы. Полина Ивановна и Ксения Ивановна, мать Ирины, решали, как следует назвать будущих внуков, и в каком количестве и порядке их следует рожать. Илья Петрович и Василий Егорович, отец Ирины, рассуждали: "Будет ли война с Японией". На Дальнем Востоке в одном из истребительных полков у Ирины служил младший брат, выпущенный в прошлом году лейтенантом из авиационного училища. Сидящий рядом с "отцами" профессор Берг не вмешивался в их беседу, хотя мог разъяснить эту ситуацию.

- Вот ты, Василь, военный. - Илья Петрович кивнул на форму отца Ирины. - Вот и объясни мне, как японцы себя поведут?

- Да какой я военный. - Отозвался Василий Егорович. - Я же по медицинской части. Ничего в этих наступлениях-отступлениях не понимаю. Хотя, вторую войну по госпиталям. Всего нагляделся.

Андрей старательно вслушивался в их разговор, пытаясь понять, как вести себя с вновь приобретeнными родителями. То, что отец Ирины оказался врачом, его не удивляло. Удивляло, что Ксения Ивановна к медицине никакого отношения не имела, а работала на ткацкой фабрике в недалeкой провинциальной Шуе. Где до войны Василий Егорович исполнял обязанности главного городского хирурга. Но грянули пушки, доктор Кузнецов стал военврачом второго ранга и отправился в один из тыловых госпиталей, так как для фронта не подходил по возрасту.