Лето бабочек

– О, что-то пошло не так, но теперь все хорошо, – ответила она. Я увидела морщинки вокруг ее глаз и натянутость в ее улыбке.

Тогда я этого не знала, но потом поняла, много времени спустя, что бы ни случилось в тот день, это изменило ее. Что-то теперь нависало над ней. Это сложно описать, но это было что-то похожее на тупое тревожное предостережение. И хотя она знала, что что-то собирается напасть на нее, у нее не было выбора, кроме как пойти этому навстречу. Я вспоминаю, что мы там видели: мужчина на велосипеде? Но он ничего такого не делал, и вообще потом он уехал, и даже не смотрел в нашу сторону. Кот? Но что значил Бальтазар? Парящие куски мусора? Пасмурный день? Я стала понимать, что все те вещи ничего не значили, но что-то просто пришло ей в голову, какая-то дикая мысль поселилась в ее голове.

Теперь все хорошо. И так нам казалось долгое время, хотя я уверена, все было не так. Но нам пришлось в это поверить, конечно, и жизнь как-то незаметно продолжилась, как мне кажется, мы все успокоились. Я училась и училась, и теперь учителя вызывали маму не затем, чтобы посоветовать, где купить одежду секонд-хенд, а как мне помочь во время экзаменов, так как я была «крайне старательная» и «исключительно одаренная». Но я не была: мне просто нравилось учиться. Браться за проблему и находить решение. Контроль, контроль, в то время как многое в мире было неясным и не имело смысла.

По иронии, я думаю, что доставляла им больше проблем, чем если бы шлялась непонятно где, в Камдене, или Сохо, или еще где. Они могли бы наказывать меня, если бы я курила, или пила, или воровала бы, или приводила домой всяких непонятных парней. Но я этого не делала. Вместо этого я сидела в своей комнате: писала, читала, думала. Думала слишком много.

И вот, подходя к завершению этой небольшой биографической предыстории, в восемнадцать лет я была принята в Университетский колледж Лондона. Я помню, как моя старая классная руководительница говорила мне, когда я открыла мои отличные оценки: «Твоя жизнь лежит перед тобой, Нина. Не могу дождаться, чтобы увидеть, что ты с ней сделаешь».

Наверное, я больше похожа на маму, чем я это осознаю, а может, и нет. В любом случае, мне стыдно, что я не выпустила наружу свой мятежный дух чуть раньше. Я всегда была идеально хорошей девочкой, как мне казалось. Никаких проблем. А потом я пошла и влюбилась.

Глава 8

– Но там чудесный день! Давай, Нина. Смотри, она очень бледная! – Малк обратился к маме, которая читала газету. – Не думаешь, что ей не мешало бы прогуляться?

– Ей двадцать пять лет, Малк, – сказала мама, но потом выглянула в окно и обернулась ко мне: – Детка, там правда хорошо. Может, тебе пойти прогуляться или встретиться с кем-нибудь?

– Все уехали, – ответила я.

– Прямо все?

– Те, которых я бы хотела видеть, да. Мне и тут хорошо, ты же знаешь.

– Знаю. Я просто… ты почти не выходила из своей комнаты все выходные.

– Я читала, – ответила я. – Просто хотелось почитать. И поспать.

Это была ложь. В последнее время я не могла заснуть. Я начала думать обо всем этом: где этот Кипсейк? Где мисс Трэверс? Что, по ее мнению, случилось с моим отцом? Что знает мама? И молчание оглушало меня, и сердце билось все быстрее и быстрее, стараясь собрать все кусочки вместе, как собака, гонящаяся за собственным хвостом, которая его никогда не поймает.

Что-то снаружи быстро пронеслось мимо, в световом пятне в нашем маленьком саду, и я выглянула в окно. Вдруг, неожиданно, мысль о том, чтобы сидеть весь день дома, оказалась невыносимой. Я встала.

– Хорошо, я пойду, – сказала я. – Но вы отлично знаете, почему я не люблю Хит по воскресеньям. Если мы на них наткнемся, я… я…

– Вот так так, – сказал Малк, потирая руки от удовольствия. – Мы не встретимся. Прекрасный денек для прогулки.

– Вот так так, – пробормотала я. Я посмотрела на маму: – Ты тут справишься?

– Я? Конечно! Поработаю немного, – ответила мама. – Чудесно!

– Чудесно, – повторила я и выпила остатки своего чая. – Пошли, Малк. – Я посмотрела на часы. – Если мы выйдем сейчас, мы не попадем в толчею.

* * *

– Что мне делать с днем рождения? – спросил Малк. Мы шли мимо викторианских домов с башенками на окраине Хит, которые казались мне, когда я была маленькой, рядом сказочных замков. Солнце по-новому грело наши непривычно оголенные руки, деревья шелестели свежей листвой, и я почти опьянела от всего этого, радуясь весне.

– Дай-ка подумать. Ты же взял отгул, да?

– Точно. Мы с Бэрти едем к бывшему полицейскому, который нашел мертвую собаку в чемодане Льюис Витон, и еще ту пару рук в Грейпс. Будет здорово наконец с ним встретиться.

– Вы будете обедать парой рук?

– Ха-ха, Нина. Некоторым из нас нравятся дни рождения. Некоторые из нас, кроме тебя и твоей матери, действительно любят отмечать день, когда они родились.

– Да, – сказала я.