Лето длиной в полчаса

– Меня сегодня снова вызывали на допрос, – начал Артём. – А потом мы поехали на опознание. – Он вспомнил красивое лицо с дырочкой между бровей и свой идиотский смех при виде этой дырочки. Словно красная точка на лбу замужней индианки. Хотя цвет дырочки был грязно-чёрным с намёком на охру по краям. – Лёшу Данча нашли сегодня в подъезде дома на Волгоградском проспекте с дыркой во лбу. Кто-то выстрелил ему прямо в лицо. – Артём посмотрел на Корецкого. – Видимо, человек испытывал к Лёше сильную личную неприязнь. Однако я, по счастью, во время убийства находился в обществе десяти потенциальных свидетелей.

– А что ваш бывший приятель делал в этом подъезде? – спросил Корецкий, проигнорировав саркастический тон, которым были произнесены два последних предложения.

– Понятия не имею. Следователь меня уже спрашивал.

В разговор вмешался Николай:

– У него были знакомые в этом районе?

Об этом следователь тоже спрашивал. Артём, не колеблясь, ответил той же фразой: понятия не имею. Подъезд, в котором обнаружили Лёшку, находится в двух кварталах от «Макдоналдса», где он встречался с Жанной. Однако Артём скорее откусил бы себе язык, чем признался, что следил за бывшим приятелем. Ревность – отличный мотив для убийства, а ему и так неприятностей хватает.

– Странно, что его машины во дворе не было, – продолжал Николай. – Если бы ваш покойный приятель приехал к своему знакомому или к знакомой, то припарковался бы поблизости.

– Может, Лёшка добирался на такси? Выпил или плохо себя чувствовал? – предположил Артём. – Бывают же такие случаи.

– Бывают, – не стал спорить Корецкий. – Только охранник его дома говорит, что он выехал на своей машине ещё позавчера вечером и обратно не возвращался. Где он провёл это время? Почему он прятался?

– От кого он прятался? – добавил Николай. – И ещё одна маленькая подробность: примерно в то время, когда произошло убийство, из подъезда вышла девушка, которую соседи не опознали. То есть в этом доме она не жила. Разглядеть её не удалось: волосы собраны под бейсболкой, на лице очки-консервы от бровей до губ. Парень, который её видел во дворе, уверен, что девушка хорошенькая. Почему – ответить затрудняется. Говорит, мужская интуиция.

Артём перестал удивляться осведомленности Корецкого и не стал задавать глупых вопросов о месте работы нового знакомого.

– Насколько я понял, Лёшку убили в районе десяти утра, – сказал он, по очереди глядя то на Глеба, то на Николая.

Собеседники одновременно кивнули.

– Довольно оживлённое время. Неужели никто в подъезде не слышал выстрела?

– Тот пистолет, из которого его убили, был с глушителем, – ответил Корецкий. – А тот, который нашли у него в кармане… – Он вдруг осёкся, оглянувшись на Николая.

Тот едва заметно кивнул.

– Из пистолета, который нашли в его кармане, был убит Василий Никоненко и ранена ваша бывшая супруга. – Корецкий сделал паузу и снова посоветовался глазами с Николаем. Получил одобрение и добавил: – Ещё из этого оружия десять лет назад была убита генеральша Токмакова.

Артём утратил дар речи. Сидел, по очереди переводя взгляд с одного мужчины на другого, и думал: «Не может быть!»

«Хватит притворяться, – жёстко велел внутренний голос. – Ты и раньше об этом думал. Вернее, пытался думать, но из-за врождённой трусости никогда не доводил мысль до конца. Попробуй сделать это хотя бы сейчас».

Когда произошло убийство генеральши, Артём был в очередной командировке. Спасли его вовсе не билеты и командировочное удостоверение, а показания множества свидетелей, общавшихся с Артёмом в тот кошмарный вечер. Когда выяснилось, что доказать личное участие Артёма в убийстве генеральши не удастся, следователь сделал всё возможное, чтобы представить его в роли заказчика. Однако собрать доказательства не получилось.

Всё время, пока шло следствие, Артёма мучила одна мысль: как могла Евдокия Львовна, славившаяся своей осторожностью, открыть дверь незнакомому человеку? Да что там незнакомому – генеральша открыла бы не всякому знакомому! Только человеку, которого очень хорошо знала и которому доверяла. Другу дома. Такому, как Лёшка. Его Евдокия Львовна обожала и незаметно, но упорно противопоставляла ненавистному зятю. Артём был уверен: в том, что Ленка изменила ему с Лёшей, заслуга генеральши процентов на пятьдесят. Даром что старая кошёлка уже восемь лет как в могиле лежала.

Ладно, не об этом речь. Во время убийства Лёшка был в Москве, но что из этого следует? То, что он навёл грабителей на хорошую мазу? Тьфу, блин, походишь годик-другой на допросы и начнёшь по фене бо́тать не хуже уголовника.

Мог ли Лёшка на такое пойти – вот в чём вопрос. Покойный не брезговал разными тёмными делишками. Но одно дело пристроить краденый раритет в надёжные руки под хорошие проценты, и совсем другое – убить человека, которого знаешь и который тебе доверяет.

– Голова болит?

Артём оторвался от тягостных размышлений и с удивлением взглянул на Корецкого.

– Вы массируете виски. Обычно так поступают при сильной головной боли.

Артём опустил руки.