ЛЕТО – ЛЕТО и другие времена года

Эта зима проявит тех, кто из-за своей жадности утратил не только гражданскую, профессиональную, но и человеческую позицию. В такую зиму жадность и подлость не прощают.

Хотя будут те, кто на зиме заработает так, что и представить сложно. То есть сложно представить нормальному человеку такой уровень цинизма и алчности…

Благо много тех, кто без радости и фальшивой, напускной удали, без тостов «За Родину» спокойно встретил эту зиму. Встретил холода и честно признался себе, что в том, как и что происходит сейчас, есть и его вина. Вина в том, что ради спокойствия и комфорта поступился он чем-то важным, тем, чем поступаться нельзя. Виновен в том, что в какой-то момент не удержался и пожелал, чтобы кому-то было хуже, чем нам. Виноват тем, что, когда было тепло, не сделал того, что нужно было сделать… Поленился или понадеялся на авось, поверил уверениям, что всё хорошо.

Я знаю много таких, кто внутренне был готов к зиме – вот только такой лютой зимы никто не ожидал. Никто!

Но она наступила. И признать, что она будет долгая и тяжёлая, – не нытьё и не слабость. Нытьё и слабость – это отказаться верить, что весна настанет. Ещё большая слабость и глупость – это сразу, с первых дней зимы, начать ждать весну. Зима будет столько, сколько будет, нравится это кому-то или нет. Ждать весну бессмысленно – зиму нужно пережить. ПереЖить!

Пережить друг с другом. Здесь. У нас. Пережить достойно. По-человечески. Не пытаясь греться тем, что кому-то, возможно, холоднее. Не надо надеяться, что кому-то холоднее. У нас самая холодная в мире зима. Мы своей зимой знамениты на весь мир. Мне это не нравится, но что делать? Я остаюсь зимовать. И не нужно быть пророком, чтобы понимать, что зима будет долгой. У меня же есть серьёзные жизненные планы на эту зиму.

P. S. Напоследок хочу привести ещё одну маленькую цитату из Карла Крауса. Не бесспорно это высказывание и язвительно оно… Хотел бы я, чтобы услышали его и у нас, и у них, понравится оно или не понравится: «Вполне естественно умереть за отечество, в котором жить невозможно». Карл Краус (1874–1936).

28 декабря

Рабочий 2014 год для меня закончился: 23 декабря сыграл в Таллине последний спектакль.

Декабрьские гастроли прошли в постоянной непогоде. Куда бы ни ехал, куда бы ни летел – везде была непогода.

Белгород не принимал самолёты, потому что был непроглядный туман, пришлось ехать жутким поездом «Москва – Симферополь». Попался 13-й вагон, 13-е место. Единственной привилегией в этом вагоне было то, что стоп-кран находился рядом с моим купе. В Воронеже был ледяной дождь, в Тамбове – снегопад, какой, случись он в Бельгии или Франции, привёл бы к транспортному коллапсу и был бы во всех новостях. В Череповце мой спектакль совпал с хоккейным матчем местной команды «Северсталь». Для Череповца хоккей – всё равно что непогода. У меня был заранее забронирован номер в гостинице, но хоккей – гораздо более важная тема для Череповца, чем театр. Так что на моё место поселили приезжего хоккеиста. Приятно, что «Северсталь» проиграла… Вологду в день моего спектакля накрыло таким снегопадом, что было решено не рисковать с самолётом, к тому же из Вологды улететь было невозможно, надо было ехать в Череповец. Сразу после спектакля пришлось сесть в поезд «Воркута – Москва» и добираться до столицы под стук колёс.

После Вологды был Норильск. Я восемь лет не летал в Норильск, боялся: тогда мне пришлось просидеть в Норильске в ожидании вылета двое с половиной суток. Мне помнилось, как местные говорили, мол, ещё повезло, можно было и неделю просидеть. В этот раз Норильск встретил чудесной погодой. Когда я прилетел было –8°, шёл дивный снег, на улицах Норильска было много людей, которые с удовольствием прогуливались. Мамаши катали малышей в колясках и санках, а город был украшен новогодними огнями.

Улетал я из Норильска больше суток. Вылетел не с первой попытки. Первая была неудачной. Точнее, сначала она казалась удачной, потому что нас зарегистрировали, вовремя посадили в самолёт, за двадцать минут до нас вылетел предыдущий рейс, мы вырулили на взлётную, прослушали все инструкции и посмотрели демонстрацию спасательного оборудования, пилот пожелал нам приятного полёта. Но…

Как в триллерах, как в дешёвых детективах – в самый последний момент сменился ветер. Мы просидели в ожидании улучшения погоды три часа в самолёте, хотя было ясно, что никуда мы уже не полетим, потому что ветер только усиливался. Усиливался до такой степени, что наш стоящий на взлётной полосе самолёт трясло и раскачивало сильнее, чем в любой зоне турбулентности. В итоге улетел я только на следующий день.

За неимением других развлечений сходил в кино, в маленький, старый и очень уютный кинотеатр «Родина». Посмотрел отечественный, широко разрекламированный фантастический опус под названием «Вычислитель» с Евгением Мироновым в главной роли. Это кино многократно хуже, чем самая ужасная непогода, – потому что кино рукотворно…