ЛЕТО – ЛЕТО и другие времена года

Сегодня итальянка Федерика Могерини предложила начать военную операцию в Средиземном море по обезвреживанию и даже уничтожению судов, перевозящих нелегальных мигрантов. Понятное дело, что она не предлагает топить суда вместе с мигрантами… А недели три тому назад во многих храмах Италии были отменены воскресные мессы. Вместо месс поминали задохнувшихся в трюме нелегалов, в большинстве своём женщин и детей, которые пытались пересечь Средиземное море. Я смотрел эти новости в Греции, обсуждал с греками, ни они, ни я ничего не могли понять.

Как можно понять то, что Европа устроила смертельную полосу препятствий в Средиземном море, а тех, кто не смог преодолеть эту полосу, поминает в храмах? Дикость, безумие, чудовищные ханжество и цинизм.

Мы видим в новостях, что творится на будапештском вокзале, видим жалкий забор, который венгры строят на границе Сербии, слышим, как еврочиновники осуждают Венгрию за эти бесчеловечные действия, слышим от европейских лидеров, чьи пиджаки и галстуки одинаковы, а физиономии настолько безлики и невыразительны, что нет никакого желания и смысла запоминать их фамилии и вникать, какие страны они представляют. Они все говорят со сдержанными улыбками, что необходимо ситуацию обсуждать, что надо пересматривать миграционную политику, что надо изобретать некие меры и так далее.

Смотрю я на них и вижу, что эти люди либо ничего не понимают, либо, что скорее всего, изо всех сил стараются улизнуть, спрятаться от принятия ответственных решений.

Европа образца нынешнего лета и начинающейся осени у меня вызывает серьёзное недоумение и абсолютное отвращение. Евросоюз делает вид, что то, что происходит, – набор крайне неприятных частностей, а не глобальная беда, если не сказать катастрофа.

Люди, которые сейчас бегут из Афганистана, Сирии и Африки, – это совсем не те люди, которые десятилетиями уверенным потоком прибывали в Европу. Они прибывали разными способами, но в основном легальными или окололегальными. Ехали к родственникам, типа учиться или жениться. Целые поколения детей бывших мигрантов родились в Европе, но даже не пытаются выглядеть как британцы, австрийцы, немцы, бельгийцы, французы. Они уже изменили лицо Европы и даже архитектуру, но многие из них являются в той или иной степени законопослушными гражданами Евросоюза.

Те же, кто сейчас прорывается через Средиземное море, – совсем другие люди. Часть из них знает, куда едет, и едет за лучшей жизнью. Но очень многие садятся на надувные лодки, в душные трюмы и на плоты, потому что бегут от смерти, от войны. Это люди, которые не собирались никуда ехать, как бы бедно и плохо им ни было при Саддаме, Каддафи или Асаде. Эти люди отдают последние деньги за то, чтобы поучаствовать в смертельно опасном путешествии через Средиземное море. Они видели смерть у себя дома, они, если не умерли в пути, видели смерть детей, женщин, своих родственников, друзей, попутчиков. Они попадают на острова или в Сербию с Хорватией, где для них начинается изнурительный и страшно унизительный квест, состоящий из лагерей, кордонов, регистраций, непонятных для них условий, железнодорожных контейнеров, душных фур, и в итоге – тоннеля под Ла Маншем.

Если, точнее когда, они всё преодолеют, эти измученные, напрочь обозлённые и униженные люди, не имеющие никакого представления о европейских ценностях, традициях и устоях, о мультикультурности и толерантности, они никогда не будут соблюдать никаких европейских законов. Мало того, они даже изображать соблюдение законов не станут. И они приедут не как раньше, поодиночке или семьями, они нахлынут волной. Волной мутной, голодной и злой. У них не будет никакой благодарности к тем, в чьи страны они с таким трудом пробились, потому что эти страны для начала устроили кровавый кабак там, откуда эти люди бежали.

Сейчас пока мигранты не задерживаются, не хотят оставаться в бедных южных странах Европы. К счастью для греков и граждан бывшего соцлагеря, их небогатые страны мигрантов пока не интересуют. Мигранты знают, что, чем севернее, тем жирнее. Но Европа, как сосуд, не бездонна, а волна миграции, которую мы видим, – это только начало. Спокойно не отсидятся ни латыши, ни эстонцы, ни болгары, полякам тоже недолго ждать.

Ангела Меркель заявила, что современное немецкое общество и Европа готовы к трудностям. Это ложь и чушь собачья!

Ни один немец, датчанин или голландец, никто из исконных европейцев не хочет людей, которые плывут, ползут, лезут сейчас в Европу, никто не желает их видеть соседями и согражданами. И я уверен, что многие французы, итальянцы и немцы, изображая сострадание и горестно покачивая головой при информации об очередных утонувших, задохнувшихся, погибших в пути мигрантах про себя радуются и говорят, так же глубоко про себя, что-нибудь вроде: «А вот нечего! Пусть другим неповадно будет!»

Европа давно заварила кашу мультикультурализма, сейчас эта каша кипит, бурлит, плещет через край, но Европа её не расхлебает. Почему?