Лето любви. Тайные свидания

На второй этаж я кралась на цыпочках, особенно мимо двери в комнату матушки. Наверняка ведь тут был жуткий скандал из-за отсутствовавшего экипажа.

Подойдя к двери в спальню Филинды, я тихонечко постучала. Ответа не последовало. Постучала снова – и опять без толку.

Я осторожно толкнула – едва слышно звякнул засов. Но никогда же сестра не запиралась!

– Филинда, – шепотом позвала я, – ты же наверняка не спишь. Пожалуйста, поговори со мной.

Через несколько мгновений послышались шаги. Засов с легким скрипом сдвинулся, дверь распахнулась.

В спальне не горело свечей, и в падающем лунном свете со стороны окна Филинда показалась лишь бледным силуэтом.

– Уходи.

Я даже голос ее не сразу узнала. Нет, сам он не изменился. Но эта интонация…

– Фил, послушай…

– Уходи! – сорвалась она. – Что вы лезете в мою жизнь?! Что вы вечно вмешиваетесь?! Кто вообще вас просит что-то делать?! Оставьте меня в покое!

Благо, я не успела перешагнуть порог, иначе захлопнувшаяся дверь точно бы впечаталась мне прямо в лицо.

– Что там у вас? – послышался сонный и крайне недовольный голос матушки. – Почему в этом доме даже среди ночи нет покоя?! Вы окончательно решили свести меня в могилу?!

Я спешно юркнула в свою комнату и прикрыла дверь.

Как же мы так с Вентоном промахнулись?.. Хотели же как лучше! А в итоге, похоже, Филинда нас теперь возненавидела…

Несмотря на усталость, я никак не могла уснуть. Лежала на кровати, кутаясь в тонкое покрывало и бездумно смотрела на струящиеся сквозь окно лунные лучи. Образуемое ими пятно на полу будто бы даже перемещалось, но, скорее, это было лишь игрой моего воображения.

Я не думала о легкомысленной Клотти. Обман обманом, но во многом она сама была виновата в своих действиях.

Не думала даже о Филинде. Впервые за все время проблеснула простая, но все равно тошная истина: каждый сам делает свой выбор. И хоть в лепешку расшибись, но без толку, если человек что-то твердо для себя решил.

Не думала о Запретной Роще и той рыжеволосой девушке, – хотя наверняка она намеревалась снова перенести меня к себе, едва я усну.

Я думала о Дэйте.

О том, что все на свете бы отдала за одно только ощущение тепла его объятий… За звучание его голоса… За взгляд, пронзающий аж до мурашек…

Отчего же это так мучительно?! Мы не виделись всего ничего, а меня уже будто бы изнутри ломает от тоски! Почему любовь воспевается, как самое прекрасное чувство, если при этом оно же приносит столько боли?..

Тихий стук в дверь оборвал мои мысли. И это не мог быть Вентон – он даже для архиважного разговора все равно бы не пришел среди ночи в чужую спальню, дожидался бы утра. Это не могла быть матушка – она бы сразу вломилась. И уж тем более это не мог быть отец.

Я с первого же мига понимала, что это Филинда. И хоть я села на кровати, не смогла себя заставить встать и подойти к двери. Нет, я не чувствовала и тени обиды на сестру, что все наши старания ей и вовсе не нужны. Просто…я устала. Устала биться как рыба об лед.

Филинда не стала больше стучать, осторожно открыла дверь. Отблески от свечи, которую моя сестра держала в руках, бросали на лицо неясный отсвет, делая ее еще бледнее.

– Не спишь? – Филинда замерла на пороге.

Я покачала головой.

– Лили, я… – голос дрогнул. – Прости, что я…сорвалась. Я не хотела повышать голос и что-либо высказывать. И мне ужасно стыдно от одной мысли, что я могла тебя обидеть.

– Ты вовсе меня не обидела, – я попыталась улыбнуться, но все же не стала, наверняка улыбка бы сейчас выглядела вымученной.  – Просто мы с Вентом очень о тебе тревожимся, ты же знаешь.

Она ничего не ответила. Прикрыв дверь, прошла в мою комнату. Поставила свечу в подсвечник на столе. Почти тут же сквозняк погасил огонек, но лунного света от окна вполне хватало. Правда, Филинда в белой ночной рубашке и с распущенными светлыми волосами сейчас больше походила на приведение. Неупокоенную душу…

– Я никогда не рассказывала тебе об Итвольде, – тихо начала она, так и стоя у окна и ко мне не поворачиваясь. – Но ты, очевидно, и так многое знаешь со слов Вентона… Пойми, я не виню брата, тогда он поступил так, как считал правильным. И я бы на его месте в отношении, к примеру, тебя поступила бы так же… Но я любила. Любила так сильно, что казалось, сама моя суть даже не способна вмешать столь необъятное чувство! И когда мы расстались… – Филинда порывисто вздохнула. – Это сложно описать. Будто часть тебя самой вырвано из души, и это место заполняет пустота, постепенно пожирая все остальное и неумолимо постепенно захватывает тебя всю…

Аж холод пробрал от ее слов. Казалось, она описывает в точности то же, что чувствую я сейчас.

– Жалела ли я о своем разумном выборе? Да, жалела… Мне было плохо до такой степени, что я даже пыталась с собой покончить, но духу не хватило. Что уж поделать, – она горько усмехнулась, – если я по жизни такая трусиха…

Чуть помолчав, она так же тихо продолжила: