Лето на чужой планете (СИ)

— А ты не робкого десятка, мальчик. Видно фермерскую жилку. Ну что ж… Семьсот тонн платины, около трёхсот тонн золота… По нынешним ценам на галактическом рынке это примерная стоимость крейсера вместе с вооружением.

Настал мой черёд задохнуться от изумления.

— И по закону это всё моё?

Дедушка лукаво улыбнулся.

— Не совсем. Ведь шлюпка, на которой вы летели, принадлежит Корпорации, не так ли? Кроме того — как ты собираешься достать своё богатство?

Старпом через стол наклонился ко мне.

— Корпорация может предложить тебе отличный вариант, мальчик. Мы оформляем тебя почётным служащим с зарплатой… скажем, миллион кредитов в год. Неплохая круглая сумма. Можешь спросить у своего приятеля. Лейтенант получает в год восемьдесят тысяч кредитов. Я ведь не ошибаюсь, Фолли?

— Никак нет, сэр! — хрипло отозвался Фолли.

— Ну вот, удовлетворённо продолжил старпом. — Миллион кредитов будет выплачиваться тебе ежегодно и пожизненно. Ты станешь очень обеспеченным человеком. Кроме того, я лично помогу тебе поступить в любое учебное заведение по твоему выбору. А Корпорация получит право на обнаруженные тобой слитки. Что скажешь, Ал?

— А… а сколько свиней можно купить на миллион кредитов?

Тут старпом не выдержал и расхохотался.

— Свиней? Всеблагой создатель! — по его лицу текли слёзы, плечи вздрагивали от хохота. — Свиней! Нет, ну надо же!

Дедушка отсмеялся, достал из кармана кофты большой синий платок и утёр слёзы.

— Не знаю точно, сколько свиней на Местрии. Но уверен, что ты сможешь купить их всех, оптом. Так мы договорились?

Я представил, как становлюсь самым богатым человеком на планете. Женюсь на Лине. Покупаю себе самую большую ферму. Или даже две. Строю огромный роскошный дом, нанимаю работников. И никогда в жизни больше пальцем не притрагиваюсь к навозу.

А все вокруг живут по-прежнему. И завидуют мне. Или нет?

Я покачал головой.

— Знаете что? У нас на планете так не делается. Здесь все друг за друга. Я хочу, чтобы моя доля принадлежала Местрии. Всей планете, поровну. Так ведь можно сделать?

Старпом почесал седую макушку и посмотрел на меня с уважением.

— Выходит, ты — социалист? Я-то думал, что они давно вымерли. Ладно. Двадцать процентов от всех добытых слитков тебя устроят?

— Двадцать пять, — твёрдо сказал я. — И не забудьте ваше обещание насчёт учёбы.

— Ну, что ж, — насмешливо протянул добрый дедушка. — Выпить не предлагаю — молод ты ещё. Договор пришлю через пару дней. Вы уж там подготовьте торжественную встречу. Капитан Фолли! Даю десять часов на отдых. А потом отвезите нашего юного партнёра домой.

Глава 22

Я вышел из шлюпки на трап и едва не упал. Тёплые волны ветра сбивали с ног, пронзительно пахло свежескошенной травой, горьким далёким дымом и полевыми цветами. Я и не заметил, как приноровился дышать неподвижным, стерильно-свежим корабельным воздухом. И теперь жадными глотками пил знакомые, привычные с детства запахи.

Солнце пробивалось сквозь макушки сосен. По рыжей черепичной крыше дома Интена прыгали розовые блики. Еле слышно гудели туго натянутые провода на высокой антенне.

Лина стояла на дощатом крыльце, нервно комкая в руках подол лёгкого светлого платья. Я соскочил с трапа, подбежал к ней, обнял. Лина прижалась ко мне горячим, сильным телом. Плечи её вздрагивали, глаза налились слезами.

— Ал, ты вернулся, — еле слышно повторяла она.

Да, я вернулся, родная моя, любимая Лина. Доверчивая, светловолосая, бесконечно нужная. Я вернулся из таких далей, в которых никогда не бывал ни один человек, родившийся на Местрии. Вернулся потому, что ты ждала меня.

Лина отстранилась, оглядела меня с ног до головы. Я был одет в стандартный серебристый комбинезон пилота, который дал мне Фолли.

— Тебе очень идёт, Ал, — покачала головой Лина. — Но в этой одежде ты какой-то чужой.

В опровержение своих слов она снова прижалась ко мне. В обнимку мы вошли в дом. В длинном коридоре дремала полутьма, из кухни умопомрачительно пахло пирогами и жареным мясом.

— Проголодался? — тихо спросила Лина. — Пойдём, я тебя покормлю.

Старенькая Матильда всплеснула руками, увидев меня. Захлопотала, засуетилась с тарелками и сковородками. В кирпичной плите сердито гудело пламя. Я сел за стол. Лина устроилась напротив и смотрела, как я ем. Её глаза в полумраке кухни казались бездонными.

— Почему вы не включаете свет? — спросил я Матильду. Она махнула рукой.

— Никак не привыкну. Да и резкий он слишком — по глазам бьёт. В своей кухне я и так разгляжу всё, что надо.

Матильда наклонилась и потащила из духовки противень с пирогами. Оглядела их, удовлетворённо кивнула и накрыла противень чистой тряпицей.

— Пусть отдохнут.

— Умоешься с дороги? — спросила Лина. — Смотри, какое чудо у нас теперь.

Она открыла дверь в помещение, которое когда-то было кладовой. Теперь все полки убрали, комнатка казалась просторной. Из маленького окошка под потолком сочился мягкий розовый свет.

Посреди помещения стояла огромная овальная ванна из плотно пригнанных дербневых плашек, перетянутых медными обручами. Дерево цвета тёмного мёда с тонкими светлыми прожилками было тщательно отшлифовано.