Лето волонтёра

Высший стоит на черном каменном полу (он отполирован до блеска, но не инструментами, а ногами Инсеков, оттого это блистающее зеркало слегка волнисто). С Высшего стекает розовый пот: выжатые вакуумом соки человеческого тела и растаявший лед.

Высший вдыхает влажный горячий воздух и восстанавливает организм Максима в его целостности.

В зале только двое Инсеков, но он чувствует присутствие всех без исключения особей на планете, связанных общим смыслом.

Потом из единственного извилистого прохода появляются еще четыре особи Инсеков, пришедшие в храм через экраны. Три из них мужские. Общество Инсеков можно назвать матриархальным, но в данный момент старейшины хранят половое равновесие.

Так уж получилось, что мужчины – лучшие воины в любой культуре, а цивилизация Инсеков воюет уже тысячи лет.

– Я пришел сделать предложение, которое будет достойным, – говорит Высший.

Человеческое горло и связки не способны в полной мере передать спектр голоса Инсеков. Но Высший говорит на изысканном языке нижних уровней, потому что это вежливо и ничуть его не затрудняет.

– Мы с удовольствием выслушаем твое предложение со всем благожелательным вниманием, – отвечает одна из особей на чистом русском языке. Значит, они вполне понимают, кто перед ними.

Обмен любезностями завершен, настало время обмена информацией.

– Земля моя, – сообщает Высший. – Если вы согласны с этим, мы можем продолжить.

Инсеки размышляют.

– Земля – важный источник бойцов и неплохой источник смыслов, – сообщает одна из особей общее мнение. – Но она также источник силы для Прежних. Нас устроит твое владение, если оно исключает владение Прежних.

Это хороший шаг к сотрудничеству. Высшему с трудом даются компромиссы, это не его смысл. Но он старается.

– Высший, рожденный в мире тэни, также претендует на Землю. Мне нужна ваша помощь, чтобы исключить его из реальности.

Инсеки двигаются, покачивают головами, шелестят лапами. Обмен информацией идет на защищенном от Высшего уровне, но живые организмы производят множество потоков данных.

– Нам ясен смысл Высшего, рожденного тэни и доставшегося людям. Он соединяет и гармонизирует смыслы. Это чуждо, но, если он преуспеет, не нанесет нам вреда. Замедлит, но не уничтожит. Почему мы должны помогать тебе? Что ты такое?

Инсеки употребляют слово «что» не с целью оскорбления, Высший выходит за рамки живого существа, он подобен явлению природы. Инсеки дают понять, что именно их интересует.

– Я то, что нужно всем, – отвечает Высший.

И открывает им часть вероятного будущего.

Это слишком много даже для предсингулярных личностей. Потоки информации вливаются напрямую в сеть, и информации много, слишком много, чтобы ее воспринять.

Калейдоскоп.

Человек и Инсек, сидящие у берега лазурного океана под огромным багровым солнцем. Что-то исполинское, бесформенное шевелится в воде, потом тонкие прозрачные нити тянутся на берег – будто ожил сам океан и робко потянулся к чужакам. Инсек и человек протягивают руки навстречу, касаются нитей, те рассыпаются брызгами, собираются вновь и замирают… Человек смеется, Инсек начинает говорить…

Белая звезда, окутанная сверкающей кристаллической сетью, словно пойманная в сачок немыслимых размеров. Пульсирующие протуберанцы в ячейках сети. Космический корабль, похожий на прозрачную пирамиду, в центре, будто мошка в янтаре, застыло розовое безволосое тело тэни… и капли фиолетового эфира танцуют в пирамиде в том же ритме, что протуберанцы…

Милана – или Высший в ее теле? Она идет по полю, напоминавшему бы пшеничное, не будь оно ярко-оранжевым. На ней короткое серое платье, она боса, она что-то говорит идущему с ней рядом. Это Прежний, в сверкающих плоскостях силовой брони, на каждом шаге он оставляет за собой выжженный след на поле, а за Миланой даже не сминаются колоски. Милана вдруг берет Прежнего за руку, будто не замечая силовой брони, разворачивает, показывает на выжженный след. Что-то говорит, серьезно и долго. Броня на Прежнем исчезает, дальше он просто идет рядом с Миланой, внимательно слушая.

Это тысячи, десятки тысяч коротких картин, клипы, прокрученные одновременно на тысячах экранов. Некоторые странные, некоторые интригующие, некоторые кажутся простыми или знакомыми.

Но в них нет ничего плохого.

Нет.

Ничего.

Плохого.

А потом Галактика открывается вся сразу – сотни миллиардов звезд, закрученных в спираль, полных энергии, жизни, смыслов…

И исчезает.

Звезды гаснут, словно свечи под порывом ветра. Некоторые мерцают чуть дольше, вокруг них вскипают энергетические выбросы – и тоже исчезают. Кажется, будто проносится выдох – затихающий, последний выдох неисчислимых миллиардов…

Тьма.

Черное пятно в небе.

Свет других галактик, плывущих во Вселенной.

Потом начинают гаснуть и они.

Инсеки прижались к полу, лапы растопырены, передние вытянуты в защитном жесте. Они восприняли максимально возможный объем информации, их сеть перегружена, и до других особей дошли лишь обрывки.

Высший ждет.

Если бы он был человеком, ему было бы грустно.