Лето возмездия

— Ни одна из ночных сестер ничего не слышала, — наконец, проворчал Вольф.

Ничего удивительного. Пуласки посмотрел на синий кусок ткани, который лежал под стеллажом. Недостающее полотенце из комнаты Наташи.

— Кто-то заглушил осколки стекла тканью и осторожно удалил обломки из рамки, — объяснил он.

— Кто-то? – отозвался Вольф. – Кто, кроме Наташи, должен был обеспечить себе доступ к лекарствам?

— Скажите это мне! – Пуласки не удержался от циничного тона. В этом учреждении все были убеждены в том, что малышка покончила с собой. Тем не менее, неустойчивый человек довел себя до самоубийства.

Вольф сдвинул брови.

— Штайдль сказал мне, что вы нашли предсмертную записку. Что в ней?

— Это в высшей степени было бы интересно каждому здесь, — кратко ответил Пуласки. – Но она доказательство. Я не могу показать ее вам.

«Промежутки становятся короче и короче. Они снова приходят».

Кто, Наташа? Врачи?

«В темноте.

Эти боли!»

Пуласки думал о письме и о месте, где Наташа его спрятала. Эти боли! Слова в письме были находкой для каждого судебного психиатра. После того, как прокурор прочтет письмо, он вряд ли решиться не согласиться с вскрытием. Как давно это было, что Пуласки просил о вскрытии? Пять лет? О, Боже, он уже так долго и продолжительно работал в уголовной службе, что мысль об аутопсии показалась вечностью?

Эти боли!

Он должен был узнать, существовали ли следы насилия или была ли Наташа беременной. Разумеется, что-то здесь не так. В ее дневнике не было ни указаний, ни намеков на насилие. Только в прощальном письме – которое, несомненно, происходило из ее рук.

Но почему Наташа написала об этом только сейчас? За несколько часов до своей смерти? Синие кончики пальцев. Почему только теперь? Шприц. Введенный дважды. Внутривенно, в локтевой сгиб. Что-то здесь было подозрительно.

Неожиданно он понял.

Пуласки отодвинул Вольфа в сторону, бросился их палаты и побежал назад к спальне. 

Глава 5

Пуласки пыхтел, сорвал пломбу с двери и поспешил в комнату Наташи. Он отвернул правый рукав ее одежды до самого плеча и рассматривал мертвую. Конечно. Это было. Как он мог не заметить? Синие чернила на кончиках пальцев. Укол в локтевой сгиб.

Белокурая ассистентка главного врача, в очках в роговой оправе, которая встретила его сегодня утром, проходила мимо двери и пристально посмотрела в комнату. Штайдль и Вольф остановились позади и отодвинули ее.

Штайдль ощупал разорванную пломбу.

— Я думал, вы закончили.

— Я тоже так думал. – Пуласки обратился к женщине. – Ханна, правильно? Принесите мне, пожалуйста, еще крепкий кофе. Черный. Лучше всего весь кувшин.

Директор Вольф хотел шагнуть в палату к Пуласки, но тот обернулся.

— Никто не входит в помещение, никто ничего не трогает. То же самое относиться к палате с медикаментами и именно до тех пор, пока коллеги криминалисты не прибудут и не закончат свою работу. Мне также нужны все записи камер наблюдения в воротах за последние двадцать четыре часа.

Директор Вольф хотел что-то ответить, но Пуласки прервал его.

— Кроме того, мне нужен полный поименный список всех врачей, терапевтов, воспитателей, пациентов и всего персонала, а также полную медицинскую карту Наташи Соммер…

— Но…

— … и вы принесете ее мне с обязательством сохранения врачебной тайны.

***

— Прокурор обеспечит мне в течение двадцати четырех часов решение суда для обыска.

Ханна и главный врач Штайдль разглядывали его с открытыми ртами. Только директор Вольф оставался собранным. Его челюсти двигались. Что-то происходило в его голове.

— И я хотел бы поговорить с терапевтом Наташи, этой Соней, — добавил Пуласки.

— Как вы себе это представляете? Сегодня госпожи врача Вилльхальм нет.

— Она за границей?

Вольф покачал головой.

— Тогда приведите ее сюда! – Пуласки обратился к ассистентке. – Ханна, пожалуйста, поторопитесь там с кофе.

Пуласки закрыл дверь перед их носами. Несколько секунд он слышал ее бормотание. Затем достал из кармана пиджака мобильный телефон и набрал номер своего начальника. Пока он слушал гудок, то доставал из кармана помятую пачку сигарет. Только три сигареты. Как он переживет этот день?

Ему как можно скорее был нужен судебный медик, который обследует труп на месте и затем увезет в паталогию. Они могли отказаться от свидетельства о смерти этого врача Вольфа. Здесь была необходима правильная аутопсия. Кроме того, ему была нужна графологическая экспертиза, происходили ли на самом деле прощальная записка и записи в дневнике от одного лица. Возможно, он действительно ошибся.

Еще гудок! В офисе никто не может подойти?

Кроме того, он должен был позвонить своей дочери, чтобы сказать ей, что как обычно не вернется домой в обед. И, вероятно, вечером тоже нет, а только поздно ночью… если вообще вернется. Это не был рутинный случай, который можно было закончить с обычной записью в деле. И никакой ни офисный хлам, как обычно. Потому что Наташа обладала качеством, которое не заметил убийца. И он почти не заметил. Ее левое плечо было развито сильнее, чем правое. К тому же, чернила находились на кончиках пальцев левой руки. Она было левшой.