— Знаешь, Лэн, смотря сейчас на тебя в голове звучит именно эта траурная мелодия, — и расхохоталась. Я недовольно взглянул на неё, а потом она заиграла другую мелодию. Я стоял позади неё и слушал грустные аккорды неизвестной мне мелодии, звуки которой распространялись на всю комнату. Я не был любителем музыки, но эта, как мне не хотелось бы признаться была красивой, и в то же время грустной. Смотря на хрупкую фигуру, которая сидела ко мне спиной, я завороженно смотрел на нее, слушая как вокруг нее разливается эта красивая мелодия, соединяясь с этой девушкой в одно целое. Я смотрел как под этот грустный, но не менее прекрасный ритм плавают по клавишам эти пальцы. Она купалась в этой песне, а я не мог отвести от неё взгляда. Когда последние аккорды прозвучали и раздалась последняя нота, наступила тишина. Спустя некоторого мгновения не удержавшись я сказал своё мнение на счёт этой мелодии и её игры. На что она поблагодарила, и призналась в своих увлечениях и тому, насколько сильно она соскучилась по ним.
Я и не мог подумать, что у неё есть такие увлечения.
Изабель
Мне отчего-то стало грустно, и я решила пойти прогуляться в саду. Через несколько минут Лэн попросил меня отлучиться, и побыть это время в своих покоях. Я удивилась, так как раньше он никогда не отпрашивался у меня. Но кто его знает какие у мужчины могут быть дела!? Согласившись, я отправилась к себе в покои, где решила написать письмо отцу. Взяв лист и чернила я приступила к написанию.
"Доброго здравия отец. Надеюсь у тебя всё хорошо. Я наконец-то закончила с обновлением сада, и он выглядит просто волшебно. Теперь когда ты увидишь его, то не узнаешь, настолько красивым он стал. Это золото действительно пошло во благо. И мне даже начало здесь нравится.
Я благодарна тебе за твои средства. Потому что если бы не ты, то я бы не сделала его таким. И так же благодарю тебя за платье, для меня это кусочек моей прежней жизни и воспоминаний. Оно просто волшебное. Я сразу же его надела, вернувшись снова в то время и свою прежнюю жизнь.
Ещё я заказала просто роскошнейшую ткань для штор у одной талантливейший швеи. Теперь мои шторы будут наравне из королевскими. А ещё я заказала безумно красивое платье, поэтому прошу тебя выслать мне ещё средств. Теперь расскажи как у тебя дела? Очень скучаю. Твоя дочь, Изабель."
Когда я дописала письмо отцу, решила заняться чтением, и удобно устроившись в кресле взяла в руки книгу, приступив к чтению.
Через два часа в холле послышались поспешные шаги, а через несколько секунд в них постучали. Встав с кресла и позволив войти, я увидела Лэндона, который войдя в комнату поднял одну руку, где лежал свёрток, а в другой держал опущенным второй.
— Это мой подарок для Вас. Надеюсь ничего не забыл, — проговорил он, а я изумлённо посмотрела на него, а потом отмер подошла к нему и приняла из его рук свёрток. Опустив глаза, я раскрыла черную ткань и увидела масло, кисточки и мастихины. Я пораженно смотрела на них, а внутри разлилась радость. Подняв на него глаза, я радостно и благодарно поблагодарила его:
— Даже не знаю, как я могу отблагодарить тебя.
— Я это сделал без мысли получит что-то взамен.
— Спасибо. Это действительно ценный подарок для меня.
Не удержавшись, я обернулась, чтобы испробовать их, и направилась к окну, поставив напротив кровати мольберт, который он так же купил, и разложила краски на туалетном столике. После чего сказала, что он будет позировать мне, на что он только ошарашенно на меня посмотрел и начал отказываться. Настояв на своём, я тут же отвернулась от него, раскладывая и сортируя краски и кисти. Через минуту услышала позади себя несмелые шаги, которые через мгновение встали позади меня. Снова обернувшись к нем, у я сказала, чтоб он сел, на что он запротестовал. Настояв и на этом, он всё-таки уступил мне и присел на край кровати. Посмотрев на него, где мои глаза встретились с его, я тут же отвела их и приступила к рисованию. Спустя час я наносила последний штрих.
— Готово, — проговорила я, и посмотрела на него.
— Можно посмотреть?
— Конечно. Уверяю тебя, это самый точный портрет, который может только нарисовать художник.
Отойдя от мольберта, я уступила ему место, чтобы он смог подойти и своими глазами увидеть картину. Встав с кровати он подошёл к моему произведению и окинув взглядом свою карикатуру, не удержался и рассмеялся.
— Ну как? Нету сомнений, что я талант в искусстве? — спросила я, теперь уже не скрывая своего смеха. Это был смех облегчения. Потому что на протяжении всего времени, я то и дело пыталась сдержать свой смех, чтобы не рассмеяться. Теперь уже, он мог лицезреть со стороны то, как я видела его своими глазами. Серьезное лицо со злым прищуром, где голова имела больший размер, чем туловище, недовольно взирало из картины, сложа руки позади себя.
— Нет, миледи. Теперь я уверен в ваших высоких способностях в живописи, — спустя нескольких секунд скрыв свой смех проговорил Лэн. Я снова рассмеялась. Теперь уже с того, что наконец-то этого сухаря хоть что-то пробрало.