Летом 41го.

   Проснулся через пару часов, на удивление чувствуя себя более-менее нормально. Рядом со мной на ветке колыхалась выстиранная и сухая гимнастёрка. Все спали, рядом со мной спал Петька и Белкин. Не было только сапёров, которые наверняка стояли на охране. У ручья сидел Николай Иванович и, блаженно щурясь на солнце, курил.

   Посмотрев на плечо, я осторожно приподнял руку, прислушиваясь к болевым ощущениям. Терпимо. Пошевелил более энергично - Эээ, нет рано...

   Потом осторожно встал на ноги медленно покрутил туловищем, потом плечами - Хм, ничего. Вещмешок, конечно, не понесу. А так потянет. Болит спина, но тоже терпимо. Отошёл на несколько шагов в сторону и помочился на кусты, разглядывая мочу.

   - Фу, слава богу, в моче крови нет. Живём...

   Николай Иванович помог мне одеть гимнастёрку, а когда осторожно двигая левой рукой, затянулся ремнём портупеи, то почувствовал себя почти нормально.

   - Ну, как добыча?

   - Если бы не погиб Кузнецов и вас не ранило, то можно было бы считать, что отличная. Теперь у всех автоматы. Патроны распределил поровну и их у нас по триста штук на каждого. А пока вы спали, сержант Дюшков провёл занятие по немецким гранатам...

   - Не понял! А кто такой сержант Дюшков? - Я удивился.

   - Да это ж Увинарий, товарищ майор...

   - Тьфу, привык - всё Увинарий, да Увинарий... Хорошо продолжай.

   - Да и всё. Остальное, нужные мелочи и еда. Едой мы тоже на неделю обеспечены.

   - Сколько хоть мы немцев убили? Считали?

   - Нет, не считали, но немцев пятнадцать точно. Если учитывать, что у нас один убитый, а у них пятнадцать - это отлично. Хороший счёт.

   - Я несколько по другому считаю, Николай Иванович. Когда нас свели вместе, для выполнения задачи, нас было семьдесят два человека. Осталось семь. Вот теперь считай: двадцать семь убитых немцев в рукопашке. Потом, в течении боя вечером и утром мы убили, думаю, что мы убили не меньше - тоже двадцать семь фашистов. И сегодня пятнадцать. Всего шестьдесят девять солдат противника. Так вот пока мы не уничтожим сто сорок четыре немца - не успокоюсь. Вот почему я прошу считать.

   Посовещавшись, решили сегодня отдохнуть и завтра с утра продолжить движение.

  * * *

   Прошло восемь дней. За день мы проходили километров пятнадцать-двадцать. Быстрее, к сожалению, не получалось. Если в лесу двигаться можно было относительно спокойно, так как немцы в основном придерживались больших дорог и рвались вперёд, оставляя позади себя не контролируемые ими огромные пространства. То вот большие колхозные поля приходилось обходить по периметру, чтобы посередине поля не стать хорошей мишенью. Всё таки вероятность встречи с фашистами даже в глухих местах была довольно высока. Долго приходилось вылёживаться у дорог, выбирая момент, чтобы её спокойно пересечь в перерывах между колоннами. И один раз дождавшись, мы не спеша стали перебегать дорожное полотно, как неожиданно были обстреляны. Обошлось, никого не зацепило, но теперь мы были более осторожны. Деревни тоже старались обходить, но пару раз заходили. В основном это касалось продуктов питания и деревенские жители охотно делились с нами.

   Я тоже восстановился после ранения. Вообще, на мне всё и раньше заживало быстро. Я никогда не жаловался на свой организм и он опять не подвёл меня. Рана дней через пять затянулась и я перестал носить поддерживающую повязку. И в этот же день решил взять свою долю груза, но все горячо запротестовали.

   - Товарищ майор, вы командир и должны двигаться налегке, - а когда я раздевался на привале, что бы помыться, все удивлённо разглядывали мою спину, - ну, товарищ майор, такого синяка во всю спину никогда не видели... Все цвета радуги...

   Два дня тому назад мы в очередной раз решили зайти в небольшую, лесную деревню, переночевать там и самое главное хорошо помыться и постираться. Долго наблюдали за деревней и я уже хотел послать на разведку двоих человек, как от крайней избы отъехала подвода и направилась в нашу сторону. Дождавшись, когда подвода с сидящим пожилым мужчиной, минует нас, мы вышли на дорогу и старшина негромко окликнул возчика.

   Ещё крепкий мужчина, оглядел недоверчивым взглядом всю нашу группу. Потом взгляд несколько смягчился.

   - Немцы в деревне есть?

   - Нет... Были три дня тому назад и больше нет.

   - Что они делали?

   - Да так, ничего. Приехали, забрали пять свиней. Курей в половине деревни забрали. Местного дурачка нашего застрелили, да и уехали.

   - Слушай, отец, нам бы в баньке помыться, постираться. Как, можно это организовать?

   - Чего ж. Таких бравых вояк не грех помыть. У меня и помоетесь.