Летопись 2 (СИ)

  ... простейший путь. Так было в прошлом и будущее не изменится. Работать надо много, долго, а жизнь одна и не факт, что успеешь стать богатым. А тут раз! - ты козырный туз, тебе завидуют лохи, ненавидят конкуренты и хочет прекрасный пол. Соблазн срезать путь и оказаться первым у цели очень силен. Мало кто способен воспротивиться алчности, если надо всего лишь протянуть руку. И не важно, что девяносто девять из ста претендентов на главный приз протягивают ноги раньше, чем успевают пошевелить пальцем, в желающих недостатка нет. Поэтому ни в одной стране мира нет пустых тюрем! Еще и не хватает ...

  Западный ветер несет прохладу и запах сырости. Берег крут, нет и намека на песчаный пляж, острые грани камней недвусмысленно намекают на скорую смерть любому, кто вздумает неосторожно спуститься. Противоположный берег едва просматривается в белой дымке. До воды метров сто, но так просто здесь не пройти. Алексей зачерпывает полные ладони воды. Старик снимает суму, осторожно, словно внутри хрустальная чаша, кладет на плоский камень. И только после этого начинает умываться.

  - Что дальше-то будем делать, старче Константин? - спрашивает Алексей.

  Плюхается на камень, едва не задевая сумку. Старик вздрагивает, в глазах мелькает паника.

  - Осторожней! Не вздумай сесть на сумку!

  - Да ради Бога! - поднимает руки Алексей. - А что в ней ценного-то?

  - Планшет, - коротко отвечает старик, отодвигая сумку подальше.

  - ?

  - Да! И не таращи глаза! Если точнее, информация, хранящаяся в нем.

  - Священные тексты?

  - Типа того, - уклончиво отвечает монах.

  - А взглянуть можно? Все равно сидим без дела.

  Старик вытаскивает тетрадь, указательный палец поднимает обложку. Солнечный свет касается экрана, загорается зеленый индикатор заряда.

  - Где-то я видал такое старье, - щурит один глаз Алексей. - Тоже на температурном преобразователе энергии и такое же тормозилово.

  Старик меняется в лице.

  - Этого не может быть! Таких планшетов всего несколько штук, их делали на заказ.

  - Ну, может и не совсем такой. Но похожий.

  - Где?

  - У сестры дома. Племянник притащил с улицы, когда маленьким был. Шла война, много чего валялось без присмотра.

  - И где он сейчас?

  - Дома. И планшет и племянник.

  Старик прячет планшет, сумка занимает свое место на боку.

  - Ладно, давай спускаться. Тут недалеко пристань есть.

  "Пристанью" служил древний авианосец. Днище вросло в песок, борта возвышаются над прибоем метров на восемь, что вполне разумно с учетом приливов. В рубке расположилась администрация и портовые службы, громадная палуба заставлена разукрашенными во все цвета радуги контейнерами. Это магазины, гостинницы, бани, игорные заведения, частные тюрьмы, клиники и дома. Под палубой расположились производственные помещения - заводы по изготовлению оружия и снаряжения, ремонтные мастерские, химические лаборатории - наркотики и отравляющие вещества! - там же склады и банковские хранилища, где ховали добычу до лучших времен и цен. Древнее железное чудище поражало воображение размерами и устрашающим внешним видом. Сразу два подъемных моста соединяют палубу с материком. Береговая линия усеяна лачугами местных жителей. Запах гнилой рыбы недвусмысленно намекал на основное занятие обитателей пластиковых хибар. Нехорошее предчувствие кольнуло бок:

  - А нам точно туда надо? - спрашивает Алексей. - Гадюшник какой-то!

  - Другого пути нет, - покачал головой монах. - Только на острове есть одна контора, связанная с Носотрасом, через которую ты попадешь к нему. А мне надобно в монастырь, к братии.

  Последнее слово резануло слух Алексея, более привычного к другим речевым оборотам.

  - Интересно, откуда твоя "братия" появилась на пиратском острове? Раскаявшиеся бандиты?

  - Есть и такие, - кивнул монах. - Но в основную часть монашества составляют природные русаки.

  - Не понимаю. В России места мало?

  - Не в том дело. Веру надобно нести людям.

  - А они хотят, люди-то? Посмотри вокруг, ведь зверье одно. Да и вер всяких здесь было немеряно, чего только не проповедовали. И что в результате?

  - Ты прав, - согласился монах. - Но это лишь говорит о том, что веры те неистинны. Мы не навязываем свою, не заманиваем сладкими проповедями, не даем пустых обещаний. Люди сами приходят к нам, когда чувствуют, что вокруг пустота. Монастырь - это не центр развлечений. И не убежище от мирской суеты. Пустую душу надобно засеять, посевы защитить от сорняков и вредителей, а урожай сохранить. Это тяжкая работа, не каждый справится с ней в одиночку. Мы помогаем всем желающим. А заставить человека нельзя. Есть пословица - насильно мил не будешь. Она про людей, но и Бог насильно мил не станет.

  Алексей не нашелся, что ответить, только хмыкнул и махнул рукой.

  - Ладно, идем. Дело-то к вечеру, мосты поднимут, придется на берегу ночевать. Мало ли кто тут по ночам шастает!

  - На корабле тоже небезопасно, но одно хорошее местечко я знаю, - ответил монах. - Заодно и переоденешься. Уж больно ты заметный.