Летопись Третьего мира. Ч.1. Огни Ринеля (СИ)

Когда он до него дошел, все уже сидели за столами и тихо чавкали. Правилам поведения за столом, приему гостей, и выпроваживанию тоже, учат любого новенького послушника в течение одного месяца в первый год обучения. Всё это привили и Стижиану, и единственным, к чему его приучить не удалось, была пунктуальность, и поэтому он всегда минут на пять опаздывал – не страшно, но все же неловко.

Стижиан вошел в столовую где-то в половине восьмого. Столовая – это огромная зала, с потолками в шесть метров высотой, где практически отсутствовали окна – они были под самым потолком, чего вполне хватало для освещения. Вдоль этой залы в два ряда стояли двенадцать столов, а между ними образовались узкие проходы. Стол наставников, их принято называть мастерами, находился у противоположной стены от двери в которую вошел Стижиан. Он неторопливо двигался к своему месту за шестым столом в левом ряду, в том, что ближе к кухне, где сидели ученики, которым остался один год до окончания обучения. Стоило ему пойти в залу, как начался уже знакомый шепот:

– Вот он, наш талант, смотрите!

– Эй, он между прочим сильнейший монах, ты же слышал что говорят мастера!

– Тише, тише, ты же не хочешь, чтобы он услышал!

– Интересно сколько ещё заданий поручат ему, прежде чем вспомнят об остальных?

– Тоже мне, посланник Богини…

– Может и посланник, не злословь!

Поначалу, когда Стижиан думал, что ему просто везёт, было приятно слушать подобные разговорчики. Все же зависть – чувство, присущее всем людям, независимо от степени возвышенности их профессии, и Стижиан, который с тринадцати начал самостоятельно выполнять задания и поручения, никогда бы не мог подумать, что его успех станет причиной его одиночества. Но всё же именно это и случилось.

Приказом совета Ораны, монтэрские монахи получили статус вольных наемников: они путешествовали по самым отдаленным закоулком мира сего и за некую плату, какую именно – решала совесть монаха, зачищали проклятые места, истреблял нежить, иногда просто проводили независимые от управленческих органов расследования, ловили преступников, спасали детей и котят и прочее-прочее. Самым главным в работе монаха было сохранение жизни человеку. Обет "не убий" должен был дать любой, кто в первый раз идёт на задание, и этот обет включает возможность того, что сам монах может погибнуть, спасая чужие жизни. К счастью, подобное случалось не часто.

Тем не менее, такая перспектива очень сильно смущала, и поэтому монахи предпочитали брать себе задания связанные с истреблением нежити и искоренением древних родовых проклятий, коих, почему-то, в Оране было великое множество. Стижиан Ветру несколько лет подряд выполнял всевозможные работы, заработал немалую сумму денег, хорошее имя, обзавелся парой хороших знакомых, и это очень… очень сильно не нравилось прочим обитателям монастыря.

Монаху оставалось два месяца до восемнадцати лет – до того дня, когда он может покинуть монастырь и заниматься чем бы то ни было самостоятельно. По программе обучения он уходил на пару лет вперед и уже давно изучал приёмы, разработанные лично мастерами и не преподающимися послушникам и юным монахам. Потому, очень часто Стижиан попросту не ходил на занятия, с чем мастер Тео уже давно смирился и внеурочно обучал любимого ученика вещам, которым не стоит обучать рядовых монахов… Расслабление тела – одна из таких вещей: не каждый сможет выдержать напряжение, возникающее на ранних стадиях освоения этого трюка.

Стижиан наконец добрался до своего заветного места, что на самом краю скамьи, ближе всех к преподавательскому столу, и без особого аппетита принялся жевать маленькие красные помидоры, сладкие словно спелая вишня.

Амит, монах, бывший ровесником Стижиану и живший с ним в одной келье, оказался единственным во всём монастыре человеком, с которым можно было разговаривать. Сидел он всегда напротив и хитро улыбался, если Стижиан с опозданием приходил на завтрак и с опущенной головой доходил до своего места. Амит – юноша среднего телосложения, ростом чуть выше Стижиана, с недлинными, по плечи, солнечно-желтыми волосами, тонкими чертами лица и большими светлыми глазами, переливающимися то серым, то голубым цветом. Он никогда не говорил этого вслух, но про себя думал, что Стижиан опаздывает специально, чтобы выделиться ещё сильнее:

–…Да куда уж сильнее, – вслух закончил мысль Амит, когда его сосед уже все так же лениво пожевывал уже салат.

– Какие планы на лето? – спросил Стижиан.

– Ну если кое-кто опять не отнимет у старшеньких и младшеньких все самые интересные поручения, то я поеду в столицу. Мидзука, –  это было имя одного из наставников, – обещал поговорить с мастером Тео, и меня могут послать в Орану тренировать магов.

Стижиан присвистнул:

– Денежное дело. Только я не представляю где в Оране или в её окрестностях можно их тренировать… Хотя… Может быть маги используют пару стареньких приемов и смогут поднять кладбище, что за озерным краем. – Уже переходя на смех договорил Стижиан.