Летописи Гарии. Нас больше нет

– Я бы понял тебя, Асур, и ни сколько не затаил бы обиду, что справедливо с трусом поступаешь. Завтра силы береги, к ночи выведу. Через пять дней праздник Марана, не должно тебя здесь быть уже, да и Камири ножи точит. Вчера требовала привести, еле отговорил, но если задумала что-то, добьётся обязательно. Поверь, Асур, встреча с этой ведьмой никому ещё добра не принесла. Будь готов, император! – генерал коротко кивнул и быстро зашагал по коридору к выходу.

   Амур опрокинулся в солому, уставившись в тёмный потолок. Ему скорее хотелось покинуть опротивевшие стены и увидеть сына. Уйти подальше из этих мест, но он понимал, что не сможет оставить здесь ни одного своего бойца. Лишь по его вине все они оказались здесь, и он не имел права забыть ни на миг хоть об одном. Император силился найти выход из сложившейся ситуации, но пока в голову ничего путного не шло. Были мысли уйти с Зором, добраться до Гарии и оставить его там. Затем вернуться и попытаться вызволить оставшихся. Подобное хоть и требовало много времени, но был шанс. Ещё немного поразмыслив, Амур отказался от этого. Если верить генералу, то в праздник Марана будет некая бойня, в которой его воины могут и не выжить. Вытащить их требовалось до этого дня. Амур решил дожидаться утра, когда Тур вновь нагрянет с проверкой. Вообще он не до конца ему верил и был готов на обман с его стороны, но вот цель обмана была неясна. Если же всё было так, как и говорил генерал, то стоит попытаться его убедить вывести остальных, хотя император прекрасно понимал, что пока они будут собирать всех подряд, неладное заметят и тогда вся эта затея окажется бессмысленной. Лихорадочные мысли носились в голове, сбивая с толку, сильно утомляя, и только ближе к рассвету удалось кое-как уснуть.

***

   Утром Тур не явился. Обычно он в строго определённое время приходил с проверкой каждый день, как только луч в потолке начинал едва светлеть. Сейчас же солнце уже было высоко. Охранники ходили взад-вперёд, иногда нервно поглядывая на вход.

   До слуха донеслось слабое грохотание входной двери. Спустя немного времени в коридор вошёл слегка полноватый, хорошо одетый воин.

   На лицах охранников появилось удивление.

– Спите, шакалы? – лениво поинтересовался вошедший. – Ладно, сегодня ваш день, радуйтесь. Как тут наше мясо? – спросил он у ближайшего охранника, тяжело вздохнул, будто объелся и рассмеялся.

   Боец замешкался, – Какое мясо, уважаемый Дарб? – неуверенно спросил он.

– Вот это, это… это и всё остальное! – слегка раздражённо крикнул Дарб, указывая на рабов в клетках.

– Всё хорошо, – вновь неуверенно ответил растерянный воин.

– Ведите! – обернулся назад и крикнул Дарб.

   Двое бойцов тут же притащили нового раба, придерживая под руки. Одежда на нём была изорвана, лицо сильно разбито, и из-за крови напоминало кусок мяса. Он с трудом волочил ноги, прихрамывая и грохоча кандалами.

– Что стоишь, отворяй свободную! – заорал во всю глотку Дарб на охранника, с растерянностью смотревшего на вновь приведённого раба.

   Солдат очнулся от ступора и бросился в конец коридора, где пустовали три клетки. Он трясущимися руками раскрутил цепи замка, отодвинул засов, распахнув решётчатую дверь. Раба подвели к камере и швырнули, что тот слегка застонал, ударившись головой о заднюю каменную стену.

– Крепко охраняйте, ежели чего, головы сниму в миг! – Дал охранникам указание Дарб и поспешил к выходу.

   Амур наблюдал за происходящим, и поначалу было удивился, но затем усмехнулся про себя, поняв, что удивляться в этой жизни уже нечему. На противоположной стороне коридора, в клетке сидел Тур. Из-за разбитого, сильно окровавленного лица его было сложно узнать, но император узнал без проблем, как только его ввели.

   Разговоры между рабами были строго запрещены, поэтому оставалось только догадываться, за что он сюда попал. Хотя особо гадать нужды не было. Тур ведь вчера обмолвился, что Мадиш расспросы о нём ведёт. Выходит долго тянуть не стал и избавился от брата, как можно скорее. Во второй раз за свою жизнь Амур становился свидетелем предательства со стороны родной крови, только здесь пока не было убийства. Хотя неизвестно что хуже – неожиданно погибнуть и не знать о подлости, или же иначе? Для Тура это не было неожиданностью, он знал о подобных планах брата, и наверняка не удивлён.

   Императору очень хотелось спросить бывшего генерала о сыне. Дождавшись момента, когда охранник отошёл максимально далеко, Амур как можно тише позвал Тура. Тот был слегка потерян в пространстве и не сразу обратил внимание.

– Не бойся, император. Про то, что Кубай мой сын, Мадиш не знает, так что пока не тронет их, – прохрипел генерал и сплюнул кровью.

   Входная дверь снова загремела. В коридор вбежал запыхавшийся Дарб. Он жестом подозвал ближайшего бойца и начал расспрашивать о чем-то. Охранник задумался на мгновение, затем указал в сторону конца коридора и быстрым шагом направился туда.

– Вот, уважаемый Дарб, это он, – подвёл он толстяка к камере, где сидел Амур.

– Выпускай тогда, чего рот разинул! – крикнул Дарб.