Летописи Гарии. Нас больше нет

   Усатый изучающее смотрел на императора. По его лицу было видно, что он в некоем недоумении, глядя на ребёнка.

– Разрешишь ли нам обогреть кости свои, у огня твоего? Луну уже путь держим домой, – Задал он вопрос, продолжая внимательно рассматривать Амура.

– Грейтесь…

– Акир, неси вещи, всем до утра спать! – тут же коротко скомандовал толстяк.

   Рядом стоявший охранник, молча, метнулся в сторону опушки и вскоре вернулся с двумя большими мешками. Вытряхнув содержимое одного, он стал расстилать на земле овечьи шкуры. Толстяк плюхнулся на подготовленное ложе. Достав из второго мешка медную посуду и несколько толстых узелков, разложил всё на земле.

– А ты что стоишь, странник? Вижу, идёшь куда-то, ноги, поди устали…

   Амур начал раздражаться. Его раздражал этот усач, который вёл себя будто хозяин. Еле сдерживаясь, император присел на противоположной стороне костра и усадил рядом сына. Мальчуган с любопытством разглядывал незнакомых людей, но не произносил ни звука.

– Твой отрок?

– Мой.

– Ты, не переживай странник, он хоть у тебя и болезный, да зато ликом похож на человека.

– Почему так говоришь? Он здоров, – стараясь держаться спокойно, ответил Амур.

– Да не бери близко к сердцу, зато нытьём не одолеет. Немота, она иной раз к лучшему. Тебя кстати как называть, странник?

– Амур.

   Толстяк слегка приподнял брови и закачал головой. Развязал один из узелков. На свет появились толстые лепешки, слегка покрытые плесенью. Слуга-охранник тут же развязал второй и разложил мелко нарезанное вяленое мясо, большой кусок плесневого сыра и несколько яблок.

– Моё имя – Янур! – с неким благоговением произнёс толстяк, – слыхал может, странник? Род мой древний, знатный, сам великий Мадиш покупает товары мои!

– Нет, Янур, не знаком я с твоим родом.

– Говоришь – Амуром тебя звать? Не тем именем нарекли родичи тебя, странник. Знаком я лично с самим императором Красного Солнца! – толстяк поднял вверх указательный палец, делая особый акцент на важности сказанного, – Вот его зовут – Амур! Великий человек. А ты смени себе прозвище, не срами великие имена.

   Императору вдруг стало смешно, и он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос. Перебивая проступавшую улыбку на лице, Амур сильно раскашлялся.

– Да ты ещё и болезный?

– Нет, Янур, поперхнулся. Ты не расслышал видать, не Амур меня звать – Асур – имя, данное мне отцом. – Выдумал он первое, что пришло на ум.

   Амур решил, что представляться настоящим именем не стоит больше никому. Вдруг ненароком наткнется на караваны имперские, да назовётся. Вопросы ненужные будут.

– Ну вот, другое дело, – пробурчал толстяк, с трудом прожёвывая сухое мясо. А то ишь ты, хотел, небось, важным показаться? Ну да не ты первый. У нас каждый второй себя Мадишем кличет. А ты скажи, Асур, зачем зваться иным именем? От этого ты богаче не станешь, – рассмеялся Янур, вытирая жирные руки о шкуры, на которых сидел.

– Ты прав, Янур, – ответил император, искоса поглядывая на еду. Есть хотелось очень сильно, но в данном положении он был не хозяином костра, а вынужденным гостем. Амур вообще хотел бы поскорее убраться из компании противного торговца, но не желал лишний раз рисковать. Вооруженные охранники, молча стояли в тени костра по обеим сторонам. Это означало, что они всё еще на чеку и ему здесь никто не доверяет. Будь он один, ушел бы с лёгкостью. Ради сына, Амур готов был терпеть, сколько потребуется вынужденную компанию.

– Янур, не мог бы ты дать мне одно твоё яблоко? – с трудом выдавил из себя император. Он сейчас впервые в жизни просил. И просил еду. Амур был готов провалиться сквозь землю от злобы и стыда раздирающего в данный момент на части.

– Хм.... Держи, Асур, – нехотя взял яблоко толстяк и бросил в руки императору. Немного подумав, похмурив слегка брови, Янур оторвал половину лепешки и бросил её тоже.

– Благодарю, тебя! – сказал Амур и, достав из-за пазухи маленький нож, разрезал яблоко на несколько долек, протянув сыну. Ребенок взял одну дольку и, откусив небольшой кусок, стал неторопливо жевать. Император оторвал маленький ломоть от лепешки, а остальное протянул ребёнку.

– Отец, не нужно, ешь, – улыбнулся Зор, глядя на родителя, и своей маленькой ручонкой поднёс угощение к его рту. Амур взял лепёшку и, откусив от нее, стал жевать. Голод был настолько сильный, что император готов был в одно мгновение проглотить весь кусок, но глядя на сына, на то, как он ел своё яблоко, ему становилось не по себе и, держась изо всех сил, старался ему подражать.

– Так он говорить может?! – удивился толстяк.

– Может, почему решил, что не может? – поинтересовался император.

– Ты, видать детей не видел, Асур. Что стадо овец, блеют без умолку, ушам больно становится. Седьмой уж поди родился, если не помер при родах. Прибуду в дом, узнаю, – тяжело вздохнул торговец. – Куда путь то держишь?

– На юг, – коротко ответил Амур.

– Издалека?

– С севера.

– Странный ты, Асур. С севера идёшь на юг, да в одиночку, лишь, что в путники дитё несмышлёное выбрал. Без еды. Темнишь, странник… – прищурился Янур.