Летописи Гарии. Нас больше нет

   Воины Тура хоть и с запозданием, но всё же среагировали, бросившись на раба, норовя сбить с ног. Они пытались его скрутить, попутно нанося удары по телу. Амур единожды вырвался и с каким-то безумным криком, стал раскидывать бойцов в стороны. Ухватив одного за широкий пояс, он поднял его и, крутанув тело в воздухе, со всей силы шлёпнул его об землю. Удар в голову чем-то тупым нарушил равновесие императора и его в итоге кое-как скрутили, быстро заковав обратно в цепи.

– Янур, ты безумец, – подошёл к торговцу Тур.

   Толстяк продолжал стоять на прежнем месте. Побледневшая кожа на лице слегка дёргалась в нервном тике.

– А…? – очнулся торговец.

– Держи, бросил Тур ему под ноги небольшой мешочек с монетами. – Как уйдём, отпрыска безумца отдашь Кубаю, он обождёт пока.

   Янур часто закивал головой и на трясущихся ногах побрёл куда-то, не совсем ещё до конца осознавая, что только что родился вновь.

***

   Дворец Мадиша поражал взгляд своим величием и красотой. Он, как и всё остальное в этой стране, был выполнен из камня, но в отличие от городских строений, отличался архитектурным великолепием. Мозаика цветных камней, которой были украшены некоторые стены и отдельные элементы, добавляла ему некую теплоту.

   Сам дворец находился у окраины города со множеством построек, домов, садов и площадей усеянных травой, в центре которых находились небольшие пруды с водой.

   Около сотни рабов провели по самой окраине всего подворья, а сзади бежали несколько человек и связанными между собой пышными ветвями, заметали за ними землю, мостовую, траву, всё по чём им приходилось проходить.

   Дойдя до нескольких длинных построек, их подвели к небольшим воротам. Дежурившие воины, распахнули створки и толпа проследовала дальше. Внутри были просторные помещения с множеством решёток из толстых железных прутьев. В этих клетках уже было полно народу.

   С каждого вновь прибывшего снимали кандалы и поодиночке загоняли внутрь.

– Этого не трогай, – сказал Тур бойцу, освобождавшему рабов от железа, когда очередь дошла до императора – Туда запри, – указал он на небольшую отдельную клетку.

   Когда всё было сделано и рабы распределены по местам, худощавый подошёл к Амуру, сидевшему по ту сторону прутьев.

– Назови имя своё.

   Амур уставшим взглядом посмотрел на него, и ничего не ответив, повернулся спиной.

– Я ведь не приказываю, только спрашиваю, – спокойным голосом произнёс Тур.

– Асур, – не поворачиваясь, ответил император.

– Скажи, Асур, почему ты убил воина торговца, ведь причинял тебе боль только мой воин?

– Твой воин бил лишь мою плоть, не думая об ином, а воин торговца рвал мне душу, – тихо, с хрипотцой в голосе ответил Амур, запнувшись на последнем слове от подкатившего к горлу кома.

   Тур стоял со слегка задумчивым видом, внимательно рассматривая странного раба.

– Кем ты был до того, как попал на площадь Бударама?

   Амур развернулся к собеседнику, опёрся спиной о стену, прислонив к ней голову, – Не знаю, о чём говоришь, и Бударама не ведаю.

– Ах, да, – усмехнулся худощавый, – Сотня лет прошла с тех пор, как Бударам – верховный правитель Дакана и Марухана, основал в том месте, где я тебя забрал, торжище рабами. Его именем и названа. Так кем ты был, и где?

– В плену у Янура был, – равнодушно ответил Амур.

– Значит ты воин… – вновь задумался Тур.

– Почему так думаешь?

– Потому что в плену, только воин может быть. Да это не главное. Я ведь видел всё, что учинил ты на площади…

– Заблуждаешься.

– Так кем же ты всё-таки был, Асур? Как ответишь, так и приму. Не ответишь, тоже пойму. Я воин, как и ты. Зови меня – Тур.

– Никем не был, надеюсь человеком, а до этого никем.

– Странно говоришь.

– Говорю, как думаю.

– Хорошо, Асур, отдыхай. Надеюсь, расскажешь всё-таки, – Тур повернулся и последовал к выходу.

– Постой, Тур, – крикнул император.

   Худощавый остановился и повернул голову, вопросительно глядя на раба.

– Сына верни!

– Отдыхай, Асур, рабы просить не могут.

   Вечером принесли несколько чанов какого-то вонючего варева и стали разливать в длинные узкие корыта, установленные по краям решёток. Все тут же набросились на еду, зачёрпывая её пригоршнями, с жадностью поедая. У одиночной клетки императора стояла небольшая миска, в которую плеснули до краёв. Амур какое-то время медлил, но затем, последовав примеру остальных, стал набивать голодный желудок.

Глава 19

   Два дня ничего не происходило, узников никто не беспокоил, лишь дважды в день раздавали пищу. Рабы в основном вели себя очень тихо. Один раз, двое из вновь прибывших что-то не поделили, учинили драку, тогда охранники, дежурившие на входе, вывели обоих и без лишних разговоров отсекли им головы. Среди новеньких тут же воцарилась примерная дисциплина, что даже разговаривать в полный голос опасались.

   На третий день в помещение вошли около десятка солдат и стали по одному выпускать рабов из клеток, предварительно заковывая ноги в кандалы. Уже окованных, их отправляли к выходу, где строили в одну шеренгу на просторном дворе, окруженном невысоким забором. Выводили только прибывших накануне. Тех, кто до этого здесь был – не трогали.