Летописи Ванильного некроманта. Том первый

На бегу Бессвет, жалея, что в этом мире нет при нём и половины возможностей, какими он владел на Архипелаге, свернул с тропы в непролазный лес. Здесь паутина липла к лицу, ветки кустов и деревьев хватались за крыло и одежду. Но если уж сокращать путь — то только через чащу. К тому же тропа выводила не на скалу Гнездо Сокола, а к уступу под нею. И если, конечно, успеть, то можно подхватить глупого мальчишку.

С такими мыслями Бессвет, внешне оставаясь невозмутимым, нёсся напролом. Трещали ветки, стучали под сапогами тяжёлые камни, так и норовя броситься под ногу — чтоб подвернул, чтоб упал. Дух Леса не любил Бессвета. Не признавал.

Вон, даже яму под ноги не пожалел… В один прыжок, помогая себе крылом, Бессвет перемахнул через пробоину в дёрне и камнях. Только и успел, что подумать — свалишься в такую, и уже не выберешься.

Тонкий крик, словно бы беззвучный, и в то же время невероятно пронзительный. «Аааааа!» — на одной ноте. И, срываясь на почти девчачий визг: «Аааиииийааааа!» и следом: «Помогите!»

Не успел? Бессвет рывком выскочил на уступ и увидел пролетевшее мимо тело. И в тот же миг кинулся вниз сам. Он почти успел — он задел рукой край одежды глупого мальчишки. Сложил крыло и полетел за ним, вниз головой, не успевая, не успевая, не успевая. И не видя ничего, кроме чёрных и красных кругов перед ослепшими от солнечного света и страха глазами.

И только спустя, наверное, секунды две или три, понял, что зажмурил глаза крепко, до боли, чуть ли не до хруста в веках, потому что закатное солнце слепило его. И еще понял, что всё-таки держит Теренция за рубашку на спине, а сам едва цепляется за камень. И камень этот — шаткий и ненадёжный.

— Упрись ногами в уступ, — сказал Бессвет невыразительным голосом. — Я сейчас тебя перехвачу под мышки.

Теренций явно что-то попытался сказать. Но у него получилось лишь рыдающее «ыыыы».

Впрочем, Бессвет его понял.

— Конечно, я выпущу камень. Если успею до того, как он упадёт сам. Я ещё и оттолкнусь, если получится. И мы полетим.

Глупый мальчишка дёрнулся, доставая до скалистой стены руками и ногами, вцепился в крошечные уступы, нашёл опору и замер. Теперь Бессвету надо было отпустить шаткий камень и скользнуть вниз, чтобы перехватить брата.

— Готов? — спросил он. Пальцы упорно не хотели расставаться с ненадёжным валуном. — Сейчас!

— Ыы, — прорыдал Теренций.

— Ты же хотел летать, — не сдержался Бессвет и разжал, наконец, непослушные пальцы.

На полшага вниз, обдираясь о скалу, и поймать Теренция, который, слава Птицебогам, щуплый и лёгкий, и теперь — оттолкнуться и планировать на чёрном крыле, надеясь приземлиться хотя бы просто живыми, если уж не без увечий.

До земли уже было не так уж далеко. Но на какое-то мгновение они оба ощутили не падение — полёт. То самое щекочущее изнутри, заставляющее замирать от страха и восторга.

«Точно разобьёмся», — подумал Бессвет.

Он планировал и с большей высоты. И приземлялся более или менее удачно — всегда, когда прыгал один. Но никогда — с глупыми мальчишками на руках!

Где-то высоко наверху тоненько и надрывно кричал череп Гоша.

— Аааа! Помогите!

Потом крик прервался.

Часть 1. Глава 5. Спасение

Там, где горы поднимаются высоко и глядятся в небо, где облака ложатся на скалы, где ночами звёзды крупные, словно горошины, срываются и падают в долину, где извилистая река струится по ущельям, слышится звук флейты.

Хранители гор, духи с каменными лицами, любят сидеть на замшелых камнях, любоваться красотой, окружающей их и слушать музыку. Их флейты звучат звонче голосов птиц, и, как эти голоса, не подхватываются эхом.

Каменные духи безразличны к человеческой сущности. Они не ценят их глупой храбрости и необдуманных поступков. Их красота не кажется духам гор достойной внимания. Но равнодушными их не назовёшь. Они любят, наслаждаются, они оберегают и заботятся о том, что им принадлежит и о том, что их окружает. Они радуются и грустят.

И особенно каменным духам нравятся птицы. Выхаживать раненых птиц всегда было их заботой.

Лесные тропы причудливы и часто ведут никуда. Кто протаптывает их? Неведомо.

Лесные чащи обманчивы и часто не дают тебе пройти прямым путём, но сворачивая раз за разом, ты легко можешь заплутать. Для чего Лесному Духу тебя обманывать? Неизвестно.

Лесной мягкий дёрн ложится под ноги, но иногда, обманувшись податливостью прели и хвои, ты можешь споткнуться о корягу, покрытую мхом. Почему лес немилосерден к тебе? Сложно сказать.

Но той, кто поит Лесного Духа отварами трав и горячим молоком, той, кто любит лес всем своим сердцем, той, которая учит детей любить его точно так же, открыты тропинки, которые ведут куда надо. Ей доступны кратчайшие пути к цели. И птицы летят, указывая ей дорогу.

Три тени скользят по лесу. Их путь лежит к подножию скалистой горы, которая называется Гнездом Сокола.

Туда, где поют флейты горных духов. На звук этих флейт, звучащих призывно и нежно.