Читаем Летописный путь все же был полностью

Все изложенное относится ко времени XIX–XX вв. Учитывая осадку судна (0,6 м) и правило загрузки в Марьино (осадка не превышала 1 аршина), можем заключить, что точкой входа в Ловать д. б. не оз. Бутыка, а район г. Великие Луки. Поэтому перейдем к рассмотрению возможных маршрутов движения — от Смоленской области и от Орши.

От Смоленской области до Великих Лук. На этом интервале условию летописи (без упоминания Зап. Двины) отвечает только один стык рек Капля и Усвяча. Расстояние между устьями этих рек на Зап. Двине около 3,2 км. Имеет смысл разделить весь маршрут на две части — до г. Сураж (Каспля) и после г. Сураж (Усвяча).

В Смоленской обл. до г. Сураж имеем несколько вариантов пути по притокам Днепра — Березина, Катынка, а уже за городом — Вязовенька и Вопь. Такие варианты не только возможны, но и исторически известны [6; 10; 12].

Первый вариант пути — из Днепра у дер. Комиссарово (от Орши по воде 75 км) вверх по р. Березина до устья р. Малая Березина, по которой вверх до г. Рудня. Через город по воде до дер. Переволочье, от которой волок 3 км в р. Рутавечь у д. Микулино. По реке в оз. Бол. Рутавечь, из которой по р. Рутавечь спуск в р. Каспля (дер. Понизовье), откуда спуск в Западную Двину (в р-не г. Сураж).

Второй вариант пути — из Днепра у села Катынь Покровская (от Орши по воде 120 км) вверх по р. Катынка в озеро Купринское у дер. Лодыжицы, из которого весной при высокой воде от дер. Ермаки волок 2 км в р. Удра и далее спуск по ней мимо дер. Волоковая в р. Клец у дер. Семехи. Вверх по р. Клец в озеро Каспля. (Вероятно, летом при низкой воде использовали волок 4 км от дер. Волоковая к озеру Каспля). Из озера спуск по р. Каспля в Западную Двину (в р-не г. Сураж).

Третий вариант пути — из Смоленска (р-н Вязовенька в 140 км по воде от Орши) — из Днепра в р. Вязовенька и вверх по ней к р. Рясица, по которой в Стабневское вдхр. Из вдхр. по водной связке в оз. Пениснарь, из которого спуск по р. Пенискарь, а далее — в р. Лущенка. Спуск по р. Лущенка в р. Жереспея (в р-не Абраменки). По р. Жереспея спуск в р. Каспля (в р-не д. Бор) — по р. Каспля спуск в Зап. Двину (в р-не г. Сураж).

Четвертый вариант пути — из Днепра (за Смоленском 60 км) — вверх по р. Хмость — переход в р. Мельня — волок 1,5 км в р. Песочня — спуск в р. Гобза — спуск в р. Каспля — спуск в р. Зап. Двина (в р-не г. Сураж).

Протяженности вариантов отличаются практически только отрезком от Орши по Днепру.

Далее движение вверх от г. Сураж до Ловати. Вверх по Западной Двине 3,2 км и вход в устье р. Усвяча (гл. 2–3,6 м). Вверх (против течения) по р. Усвяча до оз. Усвятское (гл. 1,2–1,8 м). За годы раскопок здесь (на озере) удалось обнаружить культурный слой Х — начала XI в. и синхронный языческий курганный могильник. В захоронениях содержалась лепная и ранняя гончарная керамика. Множество находок уверенно относятся к напластованиям X — началу XI вв. Археологические данные подтверждают существование на Усвятском озере во 2-ой половине Х — начале XI вв. крупного укреплённого торгово-ремесленного поселения.

В этом месте имеет смысл остановиться, чтобы отметить нюансы относительно известных маршрутов дальнейшего движения. В [10] сообщается, что в древности существовали два волока, связывавшие Усвячу с Ловатыо, — волок с верховьев Усвячи на Кунью и далее на Ловать в район Холма, где наблюдается концентрация поселений культуры сопок, и волок западнее Усвят с Усвячи на верхнюю Ловать, где известно скопление поселений культуры длинных курганов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное