Летучая мышь

Перейдя через дорогу, из другого кафе я позвонил в агентство "Рейтер" и попросил к телефону Артура Уэддерборна.

— Приветствиями обменяемся потом, Артур. А сейчас скажи, есть свежая сводка об убийствах в Париже?

— Где именно? — вопрос прозвучал обыденно, будто Артур разговаривал с приятелем, с которым всего полчаса назад расстался.

— Набережная Вольтер. Имя — Артунян.

— Не вешай трубку, сейчас посмотрю. Ага, вот он. Арам Артунян, торговец драгоценными камнями, найден сегодня утром убитым в своей квартире на набережной Вольтер, шестнадцать. Выстрел в голову. Жены не было дома, полицию она вызвала, как только вернулась. Подозревается, что убийство совершено вором, хотя дверь оказалась запертой изнутри. Это все.

— Спасибо, Артур, я ещё тебе позвоню.

— Постой, а как…, — я невежливо повесил трубку.

Изабел Рейд-Нортер, когда я заявился в маленькую квартирку, которую она снимала на улице Конвенсьон, сразу успокоила меня, плеснув в бокал шотландского виски и добавив пару кусочков льда. Пока она принимала ванну, я пил и размышлял о том, что произошло. Интригующие всплески воды в ванной и музыка группы "Пинк Флойд", хозяйка поставила пластинку, чтобы я не скучал в одиночестве — мне не мешали.

Изабел вышла из ванной, завернувшись в полотенце, и принялась собираться, болтая при этом обо всяких пустяках. Супруге посла досталось от неё по первое число.

— Знаешь, такая маленькая, хитрая всезнайка, — заключила она разгром репутации этой особы и повернулась ко мне спиной, чтобы я застегнул ей лифчик, однако ловко вывернулась, когда я захотел поправить кое-что спереди, — Вечно каркает, предвещает всем неприятности. Сэр Рой, конечно, полное ничтожество, но даже он не заслуживает такой дурищи. Живи она в Индии, её бы там принимали за священную корову.

Она подняла с полу какую-то мятую серую тряпку, влезла в неё — и оказалось, что это вовсе не тряпка, а изумительное платье от Миссони, красиво обтянувшее её плечи и бедра. Два мазка светлой помадой, две капли хороших духов и резкое движение головой, которое в миг привело в порядок растрепавшиеся волосы.

— Allons — идем же! — воскликнула она, — Меня пора покормить!

Мы отправились в хорошо знакомое и любимое кафе на улице Вожирар. За ужином я выложил свои профессиональные заботы вместе с только что родившимися теориями. Изабел слушала, не отрывая красивых глаз от моего лица. Поела немного, аккуратно вытерла салфеткой уголки довольно большого рта и отвела узкой рукой белокурый завиток со лба.

— Придется признать, — сказала она, — что бедняга Артунян лишился жизни из-за тебя. Случайный грабитель и к тому же убийца, явившийся сразу после твоего к нему визита, — совпадение немыслимое.

— Сам знаю. И сожалею.

— Пока вижу четыре варианта. Выпью кофе — может, и ещё что-нибудь на ум придет… Иностранная разведка, контрразведка, полиция или кем-то из них нанятый убийца. Кто бы это ни был — с тобой-то уж он церемониться не станет.

— Это точно.

— Врагов у тебя уже предостаточно, дорогой. По-моему, пора смываться.

Я засмеялся:

— Как говорил в древности один неустрашимый китайский воин, из тридцати шести приемов борьбы самый лучший — быстро убежать. Жаль, в моем контракте этого пункта нет.

— Ну будь хотя бы поосторожней, Кэри, я ведь тебя люблю, — усмехнулась Изабел, это была наша с ней привычная шутка. — До меня ехать недалеко, скажи официанту, пусть поторопится со сдачей.

ГЛАВА 4

Портье вместе с ключом подал мне записку: месье Шаван просит месье Пэнмура позвонить ему, как только вернется. И номер телефона. В моей комнате все было в порядке: видно, те, кто за мной следил, отвязались. Я собрался было выйти на улицу и позвонить из автомата, но передумал: по правде сказать, к этому часу я здорово устал. И позвонил прямо из номера.

Подслушивающая аппаратура во Франции износилась и устарела. Если понимающий человек вслушается в тихие шорохи и позвякивания в трубке и заметит при этом неправильные интервалы между гудками и эхо в тот момент, когда снимается трубка, он без труда сообразит, что данный аппарат прослушивается. Мой, к примеру, прослушивался.

— Да? — ответил скрипучий и при этом властный голос.

— Это Пэнмур, но я из отеля. — Это "но" кое-что скажет человеку, если он неглуп.

— Отлично. Через полчаса будьте возле той конторы, в которую отправились вчера, выйдя от Артуняна. — И трубку положили.

Я не стал тратить время на то, чтобы избавиться от следившего за мной полицейского, — пусть его следит, и ровно без десяти одиннадцать стоял на тротуаре напротив входа в редакцию "Юманите" в ожидании, пока кто-нибудь проявит ко мне интерес. Минут через пять из черного "Рено", припаркованного сразу за фургоном с надписью "Юманите" на борту, вылез человек и медленно пересек улицу, направляясь ко мне.

— Месье Пэнмур?

— Да. Месье Шаван?

Мне не ответили. В свете, падавшем из окон редакции, лицо подошедшего казалось неестественно бледным и пятнистым, будто простокваша. Черные сальные волосы прилипли к черепу, одежда сидит нескладно — дефективный переросток, на редкость непривлекательный молодой человек.