Летучий голландец

Гамалай взял кольт и застрелился.
Все требования матросов были удовлетворены.
В леднике был повешен художественный плакат:
«Долой ледники! Да здравствует солнце!»
Шубы матросы выбросили за борт.
Все продукты из ледника убрали.
Теперь матросы свободно развивались. В леднике появились гимнастические снаряды и сталактиты. Половина матросов передохла в ближайшее время от ангины и менингита, но зато остальные стали умные атлеты.
Встал вопрос о перевыборах офицеров.
И это требование было удовлетворено: никаких перевыборов быть не могло — ни у кого из матросов не было специальных знаний. Поэтому решили переизбрать, на худой конец, Дания. Все матросы категорически протестовали против того, что Дании — товарищ капитана по оружию. Другом детства капитана Грама, его товарищем по оружию был единогласно избран Пирос. Дании был оставлен философом и пассажиром.
Оказывается, у Гамалая во внутреннем кармане мундира нашли выправленный первый приказ по кораблю. Первый приказ Гамалая гласил: «Повесить Фенелона».

Смерть Сотла

Ночью у моря была золотая вода.
По воде бегал бенгальский огонь.
Звезды были, как кристаллы марганца и марганцевого цвета.
За кораблем, как всадники, шли волны.
Воздух был темен, а луна прозрачна и шарообразна. Паруса вздыхали. Маймун спал. Впередсмотрящий Фенелон смотрел вперед. Его студенистые бакенбарды фосфоресцировали, в темноте не было заметно, что у него красный, смехотворный нос. Фенелон стоял как всегда босиком и чуть-чуть играл на барабане.
Мачты под луной были как всегда нарисованные. Вода в воде была черная, когда корабль наклонялся вправо, и золотая, когда корабль наклонялся влево. Корабль шел бесшумно, на всех парусах. На его мачтах горели живые огни.
Фенелон босиком стоял на корме. Он смотрел вперед и прислушивался, как спит лев. На палубе была роса, как на лугу.
На корме стоял и Сотл. Большая фигура мечтателя, он смотрел на луну во все свои пенсне. Сотл смотрел внимательно. Иногда его пошатывало, тогда он закрывал глаза и старался сохранить равновесие, чтобы не споткнуться. Сотл смотрел на луну и размышлял о чем-то своем и потустороннем.
Он чувствовал себя не совсем хорошо. Его подташнивало, как всегда, но сегодня особенно.

— Посмотри,— сказал Сотл,— наша луна как будто не в небе, а в воздухе!

— Что ж, небо, по-твоему,— не воздух? — сказал Фенелон.

— Конечно, небо — не воздух. Ведь небом дышат лишь птицы, а человек дышит воздухом.

— Поучись летать на самолете и тоже будешь дышать небом.

— Это твоя фантазия, Фенелон, и утешение, но утешение слабое. Ни на каком самолете никакой пилот не дышит небом. Он же сидит в герметической кабине и дышит воздухом кабины. Вот тебе небо и вот тебе воздух.

Фенелон обернулся, бакенбарды его засветились и погасли. Он сказал: