Летучий голландец, или Причуды водолаза Ураганова

А! Как я завернул! Это красота, болваны, а не красивость. Уж на что я — простой водолаз, и то понимаю.

— Рессу, тассу! — говорили мы.

Пес нехотя вставал и подавал лапу. Безошибочно — правую.

Я же сказал, умный пес. По утрам он нас будил. С разбегу распахнув дверь, подбегал к кровати и лаял — как бы зовя пить кофе, аромат которого уже разносился по всему дому. Матти — ранняя пташка.

Только раз Ира заинтересовалась рыбалкой, когда я примитивной ореховой удочкой — другой не было, одни спиннинги, — выудил на вульгарного червяка полуторакилограммового благородного лосося — семгу! А лесочка-то была — 0,16.

— Не может быть! Ну, не может!.. — повторяла она, вмиг научившись снимать хозяйской видеокамерой и запечатлевая меня с редкостным трофеем. Рыба так и переливалась, пестря темными крапинками!

— Это первый лосось в нашей жизни, — с достоинством объясняла она потом подругам в Москве, показывая ту кассету по видеоплэйеру — другому финскому «трофею». — Пойман на обыкновенную палку.

Даже Матти был поражен. Ни разу в жизни он не поймал лосося обычной удочкой, тем более здесь, у дома, зато лавливал куда больших спиннингом на мушку: исключительно на заветной быстрой реке Тана, разделяющей Финляндию с Норвегией.

— Вероятно, на червяка клюнула сарки, а ее и схватил лосось! — предполагал он.

Теперь, представляя своим знакомым, он называл меня не иначе как: «Фишинг кинг» — Рыболовный король. Нет, правда, он мной гордился еще больше, чем моя жена.

Мы, наконец, подходим к той краже моторки, о которой я уже упоминал. Кажется, в тот день мы ездили покупать видеоплэйер, не везти же финские марки назад. Купили, вернулись, моторной лодки нет. Матти сразу озаботился — это все равно что ковбоя оставить без лошади — и на всякий случай прошелся по комнатам: остальное было на месте. А разиня Рессу под ногами путается, хвостом мотает. Хорош сторож! Хотя какой он сторож, просто друг.

Загадочная история. На столе в гостиной — две пустые бутылки из-под пива и два стакана. Не наших рук и глоток дело, не беспамятные. Матти сообщил в полицию, затем мы взяли соседскую моторку и поехали нашу искать. Да разве найдешь на озере… Я же говорил, какое оно здоровенное. Больше всего Матти опасался, что, может, какие-то мальчишки взяли ее погонять, потом затопили где-то от греха подальше. Как говорится, концы в воду.

Вернулись мы затемно. Прикончили с горя бутылку «Сибирской», которую еще я привез. Тут взыграла во мне кровь, ударил себя кулаком в грудь.

— Я тебе моторку найду, — говорю, — вот увидишь! Такая у меня уверенность была.

— Трепач, — усмехнулась моя Ира, тоже расстроенная. И Матти ударил себя в грудь кулаком.

— Если найдешь, тебе после Нового года такой сюрприз сделаю!.. — Мол, закачаешься!

— А почему после Нового года? — заинтересовалась Ира.

— Да я родился в двенадцать ночи тридцать первого декабря, — говорит. — Примета такая: что пожелаю, то и сбудется! Не глобальное что-то, конечно, а в разумных пределах. Проверено.

Хотел я было ляпнуть: а что если пожелать, чтоб лодка нашлась?.. Так это полгода ждать, а на кой ему ляд моторка зимой!

Рано утром — не захотел он меня будить — вновь уплыл на соседской моторной лодке. А тут после завтрака и сам сосед зашел, разговорились — тоже на английском, он и предложил нам поехать с ним посмотреть международный центр лыжного спорта. Хоть и осень, а все равно интересно. Он, мол, там в зимний сезон на слаломной трассе работает, все знает, покажет.

Ира обрадовалась, как-никак разнообразие. И мы, оставив Матти записку и прихватив Рессу, покатили на «опель-кадете» соседа.

По пути сосед рассказывал нам, что место, куда мы едем, находится на берегу нашего озера. По воде туда километров семь, а по шоссе все тридцать.

У меня было какое-то доброе предчувствие. Оно меня редко обманывало. Я вообще, как вам известно, очень суеверный человек. А тут как раз мы проезжали мимо той, помните, бензоколонки с «колокольным музеем». Я попросил остановиться, выскочил, тихонько позвонил в старинный русский колокол и вернулся.

— Загадал? — рассмеялась Ира.

— Смейся-смейся, — сказал я.

А сосед, ничего не понимая, только улыбался. Приехали. Осмотрели гостевые домики, ресторан с танцплощадкой, поглазели на слаломные трассы и трамплин на той стороне озера. И вижу я вдруг с бугра длинный причал на нашей стороне со многими лодками.

— Ну-ка, Рессу, ищи, — приказал я собаке и побежал к берегу.

Рессу обогнал меня и с разбегу прыгнул в одну из лодок. Это была моторка Матти!

Все на месте: и мотор с бензиновым баком, и спиннинги, и весла, и даже финка, которой мы концы с канистрами обрезали, когда доставали сети.

— Рессу, тассу! — сказал я. И мы пожали друг другу, так сказать, лапы.

— Наша лодочка. Хорошая, славная лодочка, — ворковала Ира, поглаживая ее борта, и вдруг: — Это не ты нашел, а Рессу!

— Может, Рессу и в колокол звонил? — хмыкнул я. — И первым ее с бугра увидал?..

Мы тут же брякнули по телефону и порадовали Матти — он уже успел, не солоно хлебавши, вернуться домой. Когда мы пригнали моторку, я сказал Матти: