Лев

Её «в следующий раз» и больно кололо, и вселяло надежду на будущее. Он боялся думать о ней дальше сегодняшнего дня и даже дальше пяти минут, и пообещал себе больше не впадать в ступор от этих подарков, которыми она так щедро его осыпала.

Он забрал у неё пакеты, снял с её плеча рюкзак, вручил ей зонтик и сказал:

– Побежали, кажется, там дождь совсем с ума сошёл.

ГЛАВА 6

Они забежали в её подъезд, и на полу сразу образовались две большие лужи. Они засмеялись от удовольствия оказаться, наконец, в тёплом и сухом месте.

– По-моему, нам надо немного побыть здесь, чтобы не затопить твою квартиру, – попытался шутить он, – там у тебя, кстати, кто-нибудь есть?

– Нет, я живу одна, снимаю квартиру…

Они потоптались по коврику, который хоть немного, но собирал грязь на входе. И пошли в лифт. Лев, как мог, старался совладать с волнением, которое не хотело его отпускать. Мысль о том, что он останется с ней наедине сводила с ума и сковывала всё внутри, но вместе с тем была настолько сладкой, что казалась неправдоподобной.

Зайдя в квартиру, Оля сказала:

– Ну вот, чувствуй себя как дома! – она улыбнулась. – Я сейчас…

Лев поднял её зонтик, брошенный на пол, с него лилась вода, он раскрыл его и поставил сушиться, повесил её и свой рюкзаки на вешалку.

Она вернулась из комнаты, уже переодевшись в джинсы и футболку, которая открывала шею немного больше, чем раньше, но Лев так и не понял о чём её татуировка.

Оказавшись у неё в квартире, он неожиданно для себя расслабился. Он начинал верить, что всё будет хорошо.

Оля решительно шагнула к нему:

– Тебе, может быть, не совсем удобно, но я настаиваю, чтобы ты переоделся, и мы высушим твою одежду. И ты не уйдёшь, пока не высохнешь и не согреешься!

На его лице проступило упрямство.

Она тоже не отступала:

– Я всё поняла про твоё мужское эго, не указывать тебе и всё такое, но я не отстану. Надо высушить это, – она подёргала его за куртку и с неё закапала вода, – снимай, не стесняйся.

Он потоптался на месте, не зная куда деть руки, но в конце концов взялся за молнию и расстегнул верхнюю куртку, а за ней и спортивную куртку внутри. Она стала помогать стягивать мокрую одежду.

– Я сам, – сказал он и с усилием содрал промокшую ткань с себя. Одежда рухнула на пол с тяжёлым звуком. Она присела, чтобы взять её, но он поспешил помочь и случайно схватил её за руку. Он не смог отпустить её и продолжал держать, глядя на её лицо, потом слегка потянул её руку к себе и честно сказал:

– Хочется согреть тебя, – он опустил голову, снова поднял, заглянув ей в глаза, – ужасно хочется…

Она продолжила движение рукой, положила её к нему на грудь и сказала:

– Снимай футболку, – она посмотрела на него длинным непонятным взглядом, в самые глаза, и продолжила: – У тебя глаза светло-карие… очень красиво… и брюки тоже снимай, – добавила она мягким голосом, продолжая смотреть в глаза.

Он сглотнул и задышал часто и глубоко. Её рука двигалась вместе с его грудью в такт дыханию. Они стояли на коленях посреди коридора и смотрели в глаза друг другу. Он боялся поверить…

– Ну же… – подбодрила она обволакивающим голосом, – я жду…

Он быстро снял футболку, отбросил её в сторону и услышал, как зонт заелозил по полу. Он посмотрел на Олю, как бы спрашивая, и нерешительно переместил руки к застёжке на брюках.

– Ещё немного, – прошептала она музыкально, не сводя с него глаз.

Он стал снимать брюки, но внизу обнаружил, что ещё не снял кроссовки. Он быстро их стянул один об другой и окончательно избавился от брюк.

– Я сейчас, – сказала она и скрылась в комнате.

Лев оторопело стоял посреди её прихожей в трусах и, кажется, совсем ни о чём не думал. У него кружилась голова, он вообще не знал, что думать.

Оля вернулась с махровым халатом в руках, от которого исходил приятный аромат. Она посмотрела на Льва как будто немного виновато, развернула халат и сказала нежным голосом:

– Смотри какой большой и пушистый, надевай! – она обернула его плечи. – Ну же, не упрямься, он даже не женский, просто банный халат.

Он выдохнул какой-то неопределённый звук и потряс головой, как бы желая освободиться от чего-то мучительного.

– Прости, – сказала она, – но по-другому ты бы не разделся, а я не хочу быть виноватой в твоей простуде, – она отвернулась и не стала смотреть, как он одевается в её халат.

Он вздохнул и спросил, одеваясь:

– Значит, всё это было неправдой?

Она повернулась и, глядя ему в глаза, медленно проговорила:

– Почему? Всё было абсолютно честно, а если бы случилось больше того, что случилось, то это было бы уже неправдой, – она улыбнулась слегка кокетливой улыбкой, и добавила:

– Я тебе больше могу сказать: у тебя красивое тело, и ты мне понравился.

Он смутился и стал искать куда уткнуть взгляд.

Она засмеялась:

– Что, не любишь комплименты?

– Это я их должен говорить.

– Говори…

Он оторопело посмотрел на неё и захотел сказать сразу очень много:

– Я не умею так… специально…

– Тогда просто говори, что думаешь, – посоветовала она.

Он стал поднимать вещи:

– Куда это можно отнести?