Лев

— В работу-то вы вкладываетесь. Задерживаетесь в офисе, лидируете в списке лучших продажников месяца — я видел это на стенде в вашем офисе, в общем — стараетесь быть классным специалистом.

— И в чём вопрос?

— Я не понимаю, почему такая девушка, как вы, ну явно привлекательная, можете мне верить — одна. Реально не понимаю. Вы всех от себя отгоняете?

Смеюсь.

— Лев, вас послушать, меня толпы поклонников окружают.

— Окружали бы, если бы вы не были столь закрытой для отношений.

— То есть, вы хотите сказать, что я — одна, из-за своего дрянного характера, так? — насмешливо спрашиваю я.

— Ну, почему сразу "дрянного"? Не дрянного. Но, скажем так, будь я чуть более робким, я бы хер к вам вообще подкатил. Потому что впечатление такое, что если даже просто попытаться с вами познакомиться, вы довольно болезненно отошьёте. Болезненно для мужского самолюбия, конечно.

— И почему же складывается такое впечатление? — хмурясь, интересуюсь я.

Молчит. Просто, без тени улыбки, смотрит в глаза.

— Нет, мне действительно интересно, — говорю я. — Можете не бояться сказать так, как думаете.

— Уверены, Олесь? — усмехается он.

— Если вы не настроены говорить гадости, то да.

— Гадости говорить не настроен. Нахрена мне это упало? Я наоборот стараюсь найти с вами общий язык. Никакой цели вас обижать у меня нет.

— Тогда скажите.

Он подаётся вперёд. Внимательно, пристально смотрит в глаза.

— Я считаю, — его низкий голос приобретает бархатные оттенки, — что вы — очень боитесь секса. Не отношений. А секса. При этом у вас по нему такой уже голод, что вы из-за этого находитесь в постоянном чувстве дискомфорта. И пытаетесь спрятаться в своей работе, чтобы от этого дискомфорта избаться. Более того. Скажу ещё кое-что. В вас чувствуется такой потенциал… хоть вы и стараетесь его спрятать подальше и поглубже, что даже просто глядя на вас, думать о чём-либо кроме секса здоровому мужчине очень трудно. Впечатление, что вы когда-то решили, что вы — не женщина. А тупо сотрудник. Среднего пола. Что так — правильно. При этом сексуальность ваша настолько сильна, что сколько вы ни стараетесь её замочить, задавить, уничтожить, у вас нихрена не получается. Это вот как раз то, что я думаю. Абсолютно честно. Надеюсь, не обидел.

Глава девятнадцатая

Не могу сказать, что это было приятно слышать. Но… прислушиваюсь к себе… и не задело. То есть задело, но… не обидно… Просто как-то странно себя чувствую, когда он так на меня смотрит и это всё говорит.

У него странный сейчас взгляд. Я привыкла, что он обычно смотрит пристально, как-то изучающе. Будто психотерапевт какой. Но сейчас взгляд его… взгляд его…

Вздохнув, смотрю в сторону. Поправляю волосы. Зачем, сама не знаю. Хочется как-то… что-то я совсем растерялась…

— Нет, — посмотрев ему в глаза, тихо говорю я. — Не обидели. Но не обижайтесь вы тоже, мне кажется, что вы выдаёте желаемое за действительное.

— О, — он выпрямляется, и взгляд его меняется на немного насмешливый. — Это очень легко проверить.

— Проверить? — недоуменно переспрашиваю я.

— Угу, — чуть кивает он.

Очень самоуверенный мужчина…

— И как вы… предлагаете это проверить? Вы смысле… я имею в виду, что…

— Релакс. Я же сказал, я вас не покусаю.

— И всё-таки мне не очень уютно.

— Это немудрено. Вам сейчас и не должно быть уютно, Олеся.

— Не должно быть? — ещё больше недоумеваю я.

Он снова подаётся вперёд.

— Знаете, что сейчас происходит? Вот прямо сейчас.

Чуть отдаляюсь. Настороженно смотрю на него. Почему-то взгляд мой то и дело задерживается на его губах. Ловлю себя на этом и буквально заставляю себя смотреть ему в глаза. Пускай не думает, что я струсила или робею. Он и так слишком самодоволен. Ведёт себя так, будто владеет ситуацией.

— И что же сейчас происходит?

— Вы боретесь сама с собой. Ваша природа, ваша женственность, ваша вопиющая просто сексуальность — в каждом вашем движении, в каждом взгляде, в мимике, в тембре голоса, в интонациях. И при этом вы прямо насилуете себя. Пытаетесь это всё подавить. У вас это очень плохо получается, но я уверен, что воля — чуть ли не вся сейчас уходит на это.

— Чего вы добиваетесь?

— Искренности. Откровенности. Хочу видеть вас настоящую.

— Я настоящая.

— О нет, — усмехается он и качает головой. — Это не так.

Блин, я хочу выпить. Где уже это вино? Почему не несут?

Будто услышав мой внутренний голос, из-за угла выходит официантка с подносом. Она подходит к нам и ставит передо мной бокал вина, а перед Львом — бокал сока. Затем, улыбнувшись, уходит.

Лев берёт свой бокал в руку и протянув его вперёд, ждут. Беру свой, приближаю его к его бокалу, и мы тихо чокаемся. Тихий, краткий, мелодичный звон.

Делаю несколько глотков. Нервничаю. Похоже, Лев действительно увправляет ситуацией. Точно не я. У меня коленки легонько дрожат. Хорошо, что под столом этого не видно. Я вообще чувствую себя не в своей тарелке.

А он всё смотрит и смотрит мне в глаза.

— Что? — поставив на стол бокал, спрашиваю я.

— Вкусно?

— Да…

— Я рад.

— Почему вы считаете, что я — ненастоящая? — спрашиваю я.