Лев Эль’Джонсон: Повелитель Первого

Дариил, капитан 12-го ордена, старший кузнечный мастер, магистр Крыла Железа и кастелян «Непобедимого разума», опустил планшет, который внимательно изучал. Главная командная платформа на капитальном корабле типа «Глориана» была заставлена множеством когитаторов, а подключенный к ее инструментарию планшет казался лишним. В лучшем случае он выглядел как подспорье, а в худшем — как показушничество. Если бы Дариила спросили, он бы сказал, что наслаждается ощущениями от «чтения», хотя его ремесленная сбруя уже загрузила огромный объем данных и передала их через узлы подключения черного панциря, встроенные прямо в позвоночник космодесантника.

Своей закоснелостью Дариил напоминал пятитысячелетний когитатор, и эта черта доводила до истерики его наставников в Императорских кузнях Народная и Манрага.

Центральная платформа флагмана легиона представляла собой скалу с адамантиевыми опорами и изолированными кабелями, со всех сторон окруженную бурным морем шумов систем и сверкающих огоньков. Стоять там и слушать — точнее, вслушиваться — означало потеряться в бурлении несовместимых друг с другом лингвистических форм. Смертные члены экипажа перешептывались друг с другом на готике, низком и высоком, непонятном техническом жаргоне и множестве диалектов с десятка сильно непохожих друг на друга миров, а когитаторы издавали бинарные щелчки с сильным акцентом числовых форм их мест сборки — Терры, Марса и Юпитера. Машинные жрецы в красных одеяниях напевали себе под нос трескучие песни на лингве-технис. Облаченные в доспехи легионеры, стоящие на своих позициях по всей палубе, словно изваяния, сотворенные Ангелами, отрывисто обращались друг к другу на боевом жаргоне легиона или одном из дюжин калибанских языков, официально классифицированных переписчиками Великого крестового похода как лингва мортис.

В отсутствие Льва за всеми этими разговорами мог уследить разве что Дариил.

Кузнечный мастер не мог сказать наверняка, владел ли способностью к языкам еще до своего вознесения в ряды Ангелов, ведь в лесном лагере, где он провел детство, возможности выяснить это не было. Там Дариила окружала лишь родня и никто не говорил на других языках. Но после того, как вербовщик легиона взял его с собой в Альдурук, все изменилось.

Формой потолок мостика напоминал свод собора, а через наклонные листы из сверхтвердого и закаленного против пустотного холода бронестекла на палубу проникал рассеянный свет космоса. Однако сейчас была видна лишь горстка звезд, ибо все остальное пространство заполняла белизна из-за альбедо яркого сине-зеленого полумесяца — их места назначения.

Муспел.

Дариил ощутил покалывание в затылке. Подобное происходило с кузнечным мастером в прошлом, когда нечто, чего он еще не успел заметить, кралось за ним среди деревьев.

— Что вы там видите, повелитель? — пробормотал Дариил себе под нос в регистре ниже своего обычного шепота.

— Что они говорят, брат? — спросил Фарит Редлосс, кивая на планшет в руке кузнечного мастера.

Редлосс носил ранг магистра Крыла Ужаса, и чисто технически они с Дариилом были равны, но на борту «Непобедимого разума» дополнительный титул кастеляна наделял последнего верховной властью. Хоть Фарит и назвал Дариила братом, вопрос он задал с должным уважением.

— Из того, чем я вправе поделиться, — немногое.

Редлосс хмыкнул, но решил не настаивать.

Дариил улыбнулся, когда выполнение запланированных действий было прервано раздраженным тарахтением жреца Механикума, располагавшегося под главной платформой. Тот опять мучился с гималазийским основным кодом систем управления.

Насколько знал Дариил, кузнечные мастера Крыла Железа считались среди Легионес Астартес уникальным братством, ибо, хотя их и можно было сравнить с технодесантниками легиона, они представляли собой абсолютно независимый источник машинного знания. Следуя по стопам своих древних предшественников, кузнечные мастера изучали их искусства у отцов машин и лордов-ремесленников старинных кузней Тронного мира — тех самых кузней, которые спустя много времени после обучения первых воинов легиона машинному ремеслу принимали у себя Фулгрима, Вулкана и Ферруса Мануса. Сам Первый легион до сих пор в основном получал снабжение и снаряжение именно с Терры, а не из каких-то миров-кузниц, поглощенных растущим Империумом, что периодически вызывало сильное недовольство у остаточного личного состава Механикума в экспедиционной флотилии. Вне зависимости от того, как далеко от Тронного мира забиралась экспедиция и как часто она делилась, эта привилегия никуда не девалась. Попав на боевой корабль Темных Ангелов, большинство посторонних, ранее служивших на судах других экспедиций, как минимум поначалу испытывали ужас и удивлялись тому, что такой сложный корабль как «Глориана» функционирует без орды служителей в багровых одеяниях, снующих по его внутренностям. А дело было вот в чем — кузнечные мастера и технодесантники могли самостоятельно обслуживать все технологии, за исключением лишь самых загадочных и трудноуправляемых.