Лев Толстой: Бегство из рая

«Завтракали Толстые около часа дня, обедали в шесть, к вечернему чаю собирались к девяти. Стол сервирован к обеду на 12 персон. Вокруг стола и около стен – венские стулья. Хозяйка дома Софья Андреевна сидела во главе стола, спиной к окну. Напротив нее – старший сын Сергей Львович, слева от нее – младший сын Ванечка, направо – младшая дочь Саша. Лев Николаевич обычно садился возле Ванечки, рядом с ним – дочери Татьяна и Мария, а напротив – сыновья Илья, Лев, Михаил и Алексей. Впрочем, своей семьей садились за стол редко: всегда бывали гости.

Во время обеда перед Софьей Андреевной ставилась миска с мясным супом, а с левой стороны стопка глубоких тарелок. Она стоя разливала суп в тарелки, а лакей разносил и ставил их перед сидевшими за столом на мелкие тарелки… Вина к семейному столу не подавали, но всегда стоял графин с водой и стеклянный кувшин с домашним квасом…»

Когда Толстой стал вегетарианцем, для него готовили особо – каши, винегреты, кисели, компоты… В ореховом буфете рядом с серебряной посудой всегда стоял белый эмалированный кофейник. Рано утром в него наливали ячменный кофе. Каждое утро Л.Н. забирал его вместе со стаканом и калачом и поднимался к себе в кабинет.

За столом почти всегда было очень оживленно. Издательница Л.Я. Гуревич вспоминала:

«Я так ясно вижу его (Толстого. – П.Б.), когда он сидит за длинным обеденным столом, жует хлеб уже беззубым ртом, рассказывает что-нибудь и смеется… Когда все бывали в сборе, за обедом бывало весело и шумно. Шутили, дразнили друг друга, играли в почту. Подростки хохотали во всё горло, до крика… Иногда тут же начинался какой-нибудь серьезный спор».

Кто только не побывал в Хамовниках! Художники Ге и Репин, скульптор Трубецкой, писатели Фет, Григорович, Чехов, Горький, философы Страхов и Соловьев, композиторы Рубинштейн, Римский-Корсаков, Аренский, Рахманинов, Скрябин. И все отмечали необыкновенное радушие и гостеприимство дома Толстых. В одно и то же время в столовой Паоло Трубецкой лепил бюст Л.Н., а Николай Ге рисовал портрет С.А. Оригинал портрета находился в Ясной, а копия – в спальне супругов над диваном красного дерева, обитым палевым атласом. Спальня выходила на террасу. У выхода стоял стол-бюро С.А., тоже из красного дерева, на котором она переписывала «Воскресение», пьесы и статьи мужа.

Репин писал о ней с восторгом художника: «Высокая, стройная, красивая, полная женщина с черными энергичными глазами».

После перестройки московский дом Толстых стал большим и удобным. Зал, столовая, малая и большая гостиные, спальня, кабинет Л.Н. и отдельная рабочая комната, где он шил сапоги, детская комната, комнаты мальчиков, комнаты Тани и Маши, кроме того – угловая комната и посудная, комнаты экономки, портнихи, комната камердинера.

Рядом с главным домом находились флигель, сарай, дворницкая, кухня и беседка. Огромный сад. Зимой перед домом – каток.

Но заглянем в дневник Толстого… Такое впечатление, что он живет не в раю, а в аду.

В 1882 и 1883 годах Толстой почти не вел дневник, но с 1884 года начинает вести регулярно.

17 марта. «Утром внизу как будто задирал жену и Таню на то, что жизнь их дурна».

18 марта. «Дома – народ. Неловко и соблазнительно. Музыка, пение, разговоры. Точно после оргии».

23 марта. «Поехал верхом. Скучно ездить. Глупо – пусто. Попробовал поговорить после обеда с женой. Нельзя. Одна колючка и больная. Пошел к сапожнику. Стоит войти в рабочее жилье, душа расцветает. Шил башмаки до 10. Опять попробовал говорить, опять зло – нелюбовь. Пошел к Сереже. Говорил с ним глаз на глаз. Тяжело, трудно, но как будто подвинулся».

24 марта. «Два раза с женой начинал говорить – нельзя».