Лев Толстой. «Пророк без чести»: хроника катастрофы

Мать В. Г. Черткова, Елизавета Ивановна Черткова (1832–1922), родственными узами была тесно связана с кругом декабристов – она была дочерью героя Отечественной войны 1812 г. графа И. Чернышова-Кругликова, т. е. родной племянницей декабриста Захара Григорьевича Чернышова (1796–1862), а также племянницей Александры Григорьевны Муравьевой – жены декабриста Никиты Михайловича Муравьева, последовавшей за мужем в Сибирь.

Она родилась в доме своего деда, вельможи Екатерининской эпохи, известного масона и «человека передовых взглядов»[235]. Впоследствии в этом здании располагался Дом советов. Семья Е. И. Чернышовой была хорошо знакома с Н. В. Гоголем и проживала в одно время с ним в Риме. Е. И. Черткова была одной из самых известных красавиц Санкт-Петербурга – уже на первом своем балу она была представлена императору Николаю I. Выйдя замуж за Г. И. Черткова, она сохранила такое видное и высокое положение в свете и при дворе, что дом Чертковых в Петербурге не раз посещали члены царствующего дома, а император Александр II, с которым Е. И. Черткова была знакома в то время, когда он был еще наследником, приезжал к Чертковым в одиночных санях «без сопровождения малейшей охраны»[236]. Более того, наследник престола Александр Николаевич стал крестным старшего брата В. Г. Черткова, Григория.

Канадский историк А. Фодор в своей книги о Черткове высказал фантастическое утверждение, что В. Г. Чертков мог быть внебрачным сыном императора Александра II[237]. Косвенное подтверждение этой гипотезы А. Фодор видит в факте упомянутых выше случайных приездов в одиночку наследника престола в дом Чертковых. Кроме того, историк обращает внимание на то место в воспоминаниях С. А. Толстой, где она рассказывает о посещении в апреле 1891 г. императора Александра III. Жена писателя упоминает, что «голосом и манерой говорить» император напомнил ей В. Г. Черткова. Во время беседы, совершенно неожиданно для жены писателя, государь спросил, часто ли она видится с Чертковым[238].

Мы не будем останавливаться на проверке смелой и скандальной гипотезы. Но отметим, что в нашем распоряжении имеется достаточно фактов, свидетельствующих о добром расположении к В. Черткову как императора Александра II, так и его сына. Например, в автобиографии, написанной В. Чертковым в 1932 г., упомянуто, что император по отношению к нему неоднократно проявлял знаки совершенно особого внимания: В. Г. Чертков был приглашен с родителями в Ливадию, кроме того, удостоился особых личных похвал государя на воскресном разводе кавалерийских полков в Михайловском манеже, после того как проделал ловкий прием верховой езды.

«Тут произошло нечто совершенно небывалое в летописях воскресных разводов с церемонией: государь, еще не слезая с лошади, стал подъезжать к тому месту, где находился я верхом<…> Подъехав ко мне и остановившись прямо против меня, он стал сочувственно на меня смотреть, кивая головой и издавая одобрительный горловой звук. Затем, оглядываясь вокруг себя, он спросил: “А где Григорий Иванович?” Это был мой отец. Тотчас же среди свиты стали выкликать имя Григория Ивановича. Мой отец, никогда не любивший высовываться вперед, через некоторое время подошел. Государь ему сказал: “А ведь он красивее, нежели ты был!” “Я и не претендую, Ваше Императорское величество!” “Не претендуешь! Не претендуешь!” – возразил государь».

ОР ГМТ. Ф. 60. Оп. 2. № 27. Чертков Владимир Григорьевич. Автобиография <1932 г.>. Л. 1–2.

И составители неизданной биографии Черткова отмечают, что в молодости он благодаря своим родителям обращал на себя постоянное внимание императора Александра II, а также наследника престола, будущего императора Александра III, «при дворе которого отец В<ладимира> Г<ригорьевича> пользовался особенным уважением и симпатией»[239].

Е. И. Черткова была известна как последовательница учения лорда Редстока, с которым познакомилась в Париже, где искала утешения после смерти двух сыновей: Михаила (скончался в возрасте 10 лет) и Григория (умершего в 17-летнем возрасте). В дальнейшем Е. И. Черткова содействовала созданию мужем своей сестры Александры Ивановны, В. А. Пашковым, русской секции евангелистов, называемых «пашковцами».