Левая Политика. Левые в России

Этот опыт надо изучать ещё и потому, что это — действительно новый опыт. Победившие массовые социальные движения в Латинской Америке — это новые социальные движения, движения социальных низов, до того вообще не участвовавших в политике, тех, кто действительно на дне общества. А старые, традиционные левые, в том числе те, кто выступает от лица «пролетариата», провалились. В Боливии и Эквадоре они вообще сидели в парламентах и были против социальных движений. И были этими движениями сметены.

…новыми левыми движениями, которые пришли на волне экономического спада и популизма. Ведь во многом это произошло именно так, потому что голосовала деревня либо не очень образованные люди.

Давайте без наклеивания ярлыков. Крестьяне, индейцы, шахтёры, безработные и временно занятые — это социальные низы. А левые всегда выступали защитниками социальных низов. Эти люди необразованны и некультурны не потому, что они такие уроды, что ненавидят культуру и образование, а потому, что существующая система их к культуре и образованию не подпускала…

Да, понимаю, но вопрос с популизмом и заигрыванием с толпой остаётся — это было неотъемлемыми компонентами почти всех латиноамериканских кампаний, где побеждали левые.

Это — результат неолиберальных реформ. Я напомню, что Латинская Америка, так же как и Великобритания и США, была первым полигоном неолиберальных реформ. Они там начались с середины 70-х годов. Не с середины 90-х, как у нас. С точки зрения элит, которые проводили эти реформы, всё вышло замечательно. Они за этот период получили грандиозные сверхприбыли, разрушили предыдущие формы солидарности и предыдущие левые организации, нанесли мощный удар по профсоюзам — за счёт того, что основные категории трудящихся из постоянно занятых, членской базы профсоюзов, перешли во временно занятые. Это был грандиозный успех неолибералов. А с точки зрения обездоленных — форменный кошмар. Резко увеличилось расслоение, увеличилась зона нищеты, чудовищным образом распространилась прекарная занятость, случайные заработки. Постоянной работы лишились две трети населения. В Латинской Америке ситуация дошла до такого состояния, когда уровень отчаяния зашкалил, и «новые пострадавшие» слои оказались способными на активные действия и на объединения на новых принципах.

Обратите внимание: успехи и достижения левых, о которых мы знаем, наблюдаются в странах «третьего мира». Не «первого», где ситуация отличается — где всеобщее среднее образование, более высокие культурные стандарты и стереотипы поведения. Там успехов у левых нет. В частности, ещё и потому, что статус «первого мира» сейчас — это статус паразитический. Там потому высокий уровень жизни, что материальные блага и капиталы перетекают из «третьего мира» в «первый». Это стабилизирует социальную ситуацию, и это будет продолжаться до тех пор, пока не будет полностью демонтировано социальное государство в «первом мире», к чему, собственно, всё и идёт. И это обрекает так называемых левых в «первом мире» либо на полный неуспех, либо на полное перерождение в формальных левых — как это произошло, например, с лейбористами. Лейбористы переродились не потому, что они «продались», а потому, что изменилась реальная социальная структура общества, из которого почти исчез пролетариат. И лейбористы оказались перед выбором: либо стать выразителем интересов новых паразитических слоёв, либо стать маргиналами. Они выбрали первое. И, как и все европейские «левые», перестали быть левыми. Интересы, как и предсказывал Маркс, опять победили идеалы. Хороший урок — для всех.

Легко ли торговать книгами?

На вопросы «Левой политики» отвечает владелец известного в левой среде книжного магазина «Фаланстер» Борис Куприянов.

Интервью взял Илья Будрайтскис.

Магазин «Фаланстер» изначально планировался как магазин, созданный на внутренних принципах, отличных от принципов капиталистического производства. Но в то же время магазин никогда не позиционировал себя как левый или социалистический магазин по своей направленности. Существует ли здесь противоречие и чем оно обусловлено?