Левар. Властимир

– Чего?

– У вас прекрасное жилище! – признался Левар, – намного больше, чем я ожидал. И какое светлое! И пахнет вкусно.

Хозяйка расплылась в довольной улыбке:

– Брось, малёчек, скромно у нас. Сельце мелкое, чего уж. На, вон, лучше дичкой угостись, недалече как засушила, – она придвинула большую миску со сладкими яблочными кусочками, и Левар вспомнил домашние застолья. Есть не хотелось, но он не стал отказываться, чтобы не обидеть хозяйку.

Малуша принесла ещё пару мисок и уселась напротив. Не успела она ничего сказать – дверь распахнулась, и в комнату вбежал Сбыня с походным мешком Левара наперевес. Он водрузил его на скамью и бросился придерживать дверь, потому как следом в нору вплыла важная старушка вся в чёрном. Косица вокруг головы её белела сединой, а пальцы крепко сжимали трость. Время высушило почтенную нориху, словно ягоду, но даже на впалых щеках виднелся ещё след от румянца. Пытливые глазки оценили пришельца уже с порога. Левар вскочил и вежливо поклонился.

– Чего энто древолаз, да таков мелкий, по землице топчется? – проскрипела она, занимая своё кресло во главе стола. – Да ты сиди-сиди. Малуш, плесни-ка водицы, а ты, ротозей, – обратилась она к Сбыне, – чего мнёшься, аль делов нет своих?

Левар заволновался. Старушка оказалась резче, чем он ожидал. «Поможет ли она с поиском родителей?» – гадал он. Сбыня тем временем послушно растворился за дверью, и комнатка погрузилась в тишину.

Левар представился и пояснил:

– Я ищу способ связаться с моей семьёй. Сказали, вы можете помочь…

– Взаправду ль к нам пожаловал на зверюжьем хвосте? – перебила гостя старушка и приняла из заботливых рук Малуши чашку с водой.

Внучка зачарованно присела в сторонке, не в силах совладать с возросшим любопытством. Левар кивнул. Тогда Мокша смерила его ещё более пристальным взглядом:

– Так не ты ль и пригнал зверюгу до нас? – пошла она в лоб.

Левар в очередной раз подумал, как, должно быть, дико выглядело его появление со стороны, и поспешил заверить, что никак не мог управлять зверем и более того, сам чуть не стал его жертвой, решившись на крайнюю меру – поездку верхом. Мокша внимательно выслушала и потребовала дальнейших разъяснений: как дуплик оказался у великаньего дома. Старушка глядела проницательно, и скрывать что-либо от неё казалось не лучшей затеей. Левар не стал юлить и рассказал старейшине всё с самого начала, вытащив пару людских портретов для наглядности и закончив тем, что ему пришлось покинуть дом людей, чтобы найти и защитить семью от Кощея.

– Слыхала я об том, – Мокша покивала задумчиво. – Знамо, правду лешие бают. Об силе-то новьей, да Зелёном сне. И ты, знач, тот самошний избранник, который умудрился Кощею путь перейти…

Левар нехотя согласился: его смущала осведомленность старейшины столь «мелкого», по словам Малуши, сельца. «Если даже здесь все в курсе, – думал он, – то уж в Совете и подавно знают, что я жив-живёхонек. Хотя с другой стороны, – он немного просветлел, – значит, и семья моя знает, что я выжил».

– Ежели зверюга воротится, сумеешь отворот ей дать? – спросила вдруг Мокша, выдернув его из размышлений. – Ну, коль ты силу заимел-то…

Левар аж выпрямился от неожиданности:

– Я бы рад, но в лесу я бессилен, поэтому мне и пришлось рисковать, чтобы забраться поглубже верхом на звере. Сам бы я не дошёл так далеко, а если бы рискнул, то в пути стал бы лёгкой добычей для хищников.

– Одна крайность, – выдохнула нориха с какой-то безысходностью. – Нахватался непойми чего у безумца Вышаты. На зверя лезть! Свезло тебе, малёк, видать, зверюга сюды по привычке приволоклась. Коль не энто, плутал бы ты по лесу, покамест не клюнул кто. А мы и откуп ужо оставляли, дабы от сельца энтого гада отвадить подалече, да всё без толку…

– Какой откуп? – Левар навострил уши.

– Знамо, яства, – встряла Малуша со своего угла.

– Еду?

– Мясо, а то как же, – продолжала внучка старейшины. – С каждым разом всё далече от нор носили. Зверюгу умасливали, чтоб от нас, вишь, отстал. Да токмо не сработало, мужи, вишь, уж и западню устроили, потому как сил боле не было терпеть, да и туша кротова извелася.

Левар даже за голову схватился:

– Да вы ж её этим и привлекли! – воскликнул он испуганно.

Старейшина недовольно нахмурилась, но, видя, что гость совершенно искренне переживает, смягчилась:

– А ну, разъясни-ка, головастый, – опёрлась она о столешницу и, кажется, всерьёз приготовилась слушать. – Чегой-то мы не так делаем?

Левар смутился, но постарался объяснить, почему не стоит «умасливать» такого хищного зверя.