Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

Мы все были у Априля (дома только женщины) поздравить с рождением сына.

Был Арье Зельдич с Барбарой, мы смотрели детективный фильм.

8 июня. 4. Иерусалим. Читаю о кумранских рукописях.

Починка колеса, покупка камеры.

Был Миша Нойбергер.

С Иркой были на брит-миле сына А. Априля, я подарил свою гравюру. Сыркин упрекал меня в отказе от росписи и наживании врагов – он забавен, Сыркин, – не понимает ни он, ни другие, что я с другой планеты.

Нойбергер был у нас после брита, уехал в кино.

Был Саша Аккерман. Были Майк Феллер, вернувшийся из США, и Саша Арарий. Спертус-музеум предлагает выставку. Варшавский хочет издать мой постер. И пр. дела.

Азерников с Лизой-врачом был.

Я смотрел телевизор.

9 июня. 5. Иерусалим. Смотрели с Мишей Нойбергером дом на продажу, были в Доме художника (Шушанна Элиав, Шанка, Асаф Берг, Иоси Гольдштейн).

В русской «Неделе» разворот обо мне: «Левиафан» с 2 фотографиями – перепечатка из «Ле Иша».

Я был у Давида Сузаны в больнице – у него воспаление легких.

Взял Ирку с работы («Принтон-пресс»).

Обед, чтение, ходил на почту, в банк, убираю в комнате.

10 июня. 6. Иерусалим. Читаю о кумранских рукописях.

У всех болят животы у нас – желудочный грипп?

Приехал Аарон Эйнфранк. Он в Израиле на неделю, будет жить у нас. Он сейчас редактор на радиостанции «Свобода». Живет в Мюнхене. Мы беседуем на политические темы.

Вечером был Боря Азерников с Шушанной Поляк.

Зашел А. Офек со своей простонародной Тальмой.

11 июня. Шб. Иерусалим. Ирка, Аарон Эйнфранк, Боря Азерников и его 2 знакомые были на Мертвом море. Яшенька и Златка – в бассейне.

Я рисовал акриликом на холсте новую работу.

Заходил Володя Сорока с сыном.

Вечером у нас: Аарон Эйнфранк, Азерников с Лизой-врачихой, Авраам Мошнягер, Арье Зельдич с Барбарой. Я говорил с Мошнягером, что его путь должен идти в «Левиафан». Барбара очаровала Аарона.

12 июня. 1. Иерусалим. Я нарисовал акриликом на холсте «Небесные ворота». Забегал Боря Азерников.

13 июня. 2. Иерусалим. С Шушанной Элиав я был в Министерстве абсорбции на заседании, убеждал Ю. Ружанского и др., чтоб дали больше денег на выставку «Олим 2». В комнатах министерства висят мои постеры в рамках. Давид Анжел едет в США и просит у меня последний постер.

У нас были: Нафтали Ракузин (подарил свой каталог Брюссельской выставки, рассказывал о поездке в Европу), Михаил и Ида Бурджеляны.

Был Саша Арарий с актером Дуду Топазом и его подругой Яффой Фридман. Дуду записывал на магнитофон беседу со мной, он хочет, чтоб я участвовал в его фильме.

Был Арье Зельдич, он в хлопотах из‐за женитьбы.

Вечером поздно вернулся Аарон Эйнфранк, у него дела с конференцией.

14 июня. 3. Иерусалим. Читаю о кумранских рукописях.

Рисую акриликом на холсте.

Саша Арарий был с оформителем Риной Бехер по поводу издания календаря на материи с моей картинкой. Выбирали и обсуждали.

Вечером смотрел телевизор.

Аарон Эйнфранк живет у нас.

Яшенька купил Златке на ее день рождения украшения и фонарик. Яшка такой добрый, умный и красивый – сегодня эта Рина сказала, что Яшка такой красивый, что даже жалко, что эта красота пошла на мальчика, а не на девочку. Но Златка наша тоже необыкновенно хороша, талантлива, умна и очень своеобразна.

15 июня. 4. Иерусалим. Рисовал и закончил новый акрилик на холсте – «Кадиш» (посвятил его папе).

Аарон Эйнфранк приходит и уходит по своим делам.

Вечером у нас: Саша Аккерман и Боря Азерников. С Сашей обсуждали мои новые работы.

16 июня. 5. Иерусалим. Строил экспозицию выставки «Иерусалимская скульптура» в Доме художника. Озеранский жужжит как муха, Иошуа Элираз вешает свои подушки, Игаль Земер устанавливает свой бетон, И. Мареша давал советы и помогал, Мотке Блюм что-то мне талдычил и пр. Златка была со мной и пользовалась успехом.

С Иркой и Златкой – в Шекеме, на шуке.

17 июня. 6. Иерусалим. Работал над экспозицией «Иерусалимская скульптура» и закончил ее. Выбросил много работ, отобрал лучшее, и, к моему удивлению, выставка получилась гораздо лучше ожидаемого. Я участвую своей палкой «Из дерева». Поднимал тяжелую бездарную скульптуру Озеранского и получил боли в позвоночнике – дискус.

Многие мелкие таракашки ведут себя нагло – предъявляют претензии, недовольны. Озеранский морочил мне голову, Ханна Пайзер нудит и ходит недовольная. Чем меньше таракашка, тем обидчивее и эгоистичнее. Бездарности – это самые страшные люди, и если такой входит в силу – это катастрофа.

В «Нашей стране» напечатаны мои стихи.

Майк Феллер был у нас с дедом и матерью. Они хотят что-то купить, но я не очень-то хочу продавать последние вещи.

Аарон Эйнфранк и Ирка были в арабском ресторане и вернулись очень недовольные едой. Ирка пила сухое вино.

Заходил Боря Азерников с Лизой-врачом (которая поставила диагноз, что у меня дискус) и Володей Бруженицким из Беэр-Шевы.

Златке нашей сегодня исполнилось 6 лет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное