Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

Вечером у нас:

Боря Азерников с Марджи, а потом Юля Шкилер.

Саша Аккерман (обсуждали будущие выставки).

Миша Нойбергер (говорил с ним о галерее).

Майк Феллер и Дана + сестра Майка Дана и ее подруга Пнина.

Эммануил Пратт с Фаней Дорин.

Вика и Мариша Раскины с Сашей Бененсоном.

Чай, пироги, споры о Бегине, шутки и разговоры.

18 декабря. 1. Иерусалим. Бумажные дела дома.

Переустраивал галерею. Заседание совета: Д. Сузана, Я. Малка, И. Мареша и я + Шушанна Элиав. Видел: А. Офека, Авишая Эйаля, Э. Пратта, Д. Родригеза, Э. Волковского и др.

Был у Фани Дорин, взял у нее пачку книг в обмен на мой эстамп.

Звонил из США Саша Арарий и беседовал с Иркой.

19 декабря. 2. Иерусалим. Записываю новые книги. Заходил Саша Аккерман, и мы заходили к А. Офеку.

Был в Доме художника. Д. Сузана, Ш. Элиав; занимался галереей.

Вечером приехал Рами Коэн и ночевал у нас.

Был Борис Азерников.

Были Вика и Мариша Раскины и Саша Бененсон.

20 декабря. 3. Иерусалим. Записываю новые книги.

У меня что-то вроде легкой формы гриппа или простуды.

Заходил А. Офек, пили чай, беседовали.

Я заходил за Златкой к Ионатану и Иаэли Шилони; Златка проводит дни со своей подругой Ноей.

Израильтяне и египтяне встречаются, и это стало обычным!

21 декабря. 4. Иерусалим. Утро, сквозь сон слышу новости по радио и Иркины сборы детей в школу; засыпаю; просыпаюсь опять, читаю Сефер Шмуэль, одеваюсь, умываюсь, пью чай и ем селедку копченую. Я еще болен. Убираю бумаги на столе, разбираю вырезки, читаю, слушаю новости. Появляется из школы Златка. Яшенька приходит гораздо позже.

Приезжал Саша Аккерман со своей соседкой, хищной румынкой Леей; Лея привезла подарок – большую сетку апельсинов и рассказывала о поездке в Голландию и в Канаду.

Тут и Ирка вернулась с работы, т. е. из «Става».

Вечером заезжал перед отъездом за границу Ниссан Перец, я дал ему адрес Лёвки Нусберга.

22 декабря. 5. Иерусалим. Утром чтение 2-й книги Шмуэля, в постели. Разбор вырезок. Чтение.

Вечером, уже дети и Ирка спали, приехал Боря Азерников, и мы беседовали допоздна.

23 декабря. 6. Иерусалим. Разбираю вырезки. Читаю франц. новеллы XX века.

Читал Ирке стихи. Смотрел телевизионные новости, как обычно.

24 декабря. Шб. Иерусалим. Мевасерет Цион. Бейт Заит. Утром с Иркой и детьми выехали в лес по грибы. Гуляли в лесу под Мевасерет Ционом; грибов нет, лежали на осенней хвое и беседовали. Златка выла время от времени, натыкаясь на заросли, и собирала раковины улиток. Яшка шнырял по лесу в поисках грибов.

Зашли в Центр абсорбции Мевасерет Цион к Меламидам, их нет дома, но был Алик Гольдфарб[96] с женой и подругой и… Виталий Комар – он уже несколько дней как в Израиле, живет пока у Меламидов. Он рассказал, что Эдик Штейнберг добивается выезда из СССРии, но не как еврей, а как правоверный христианин. О русской неофициальности на Биеннале – негативные статьи на Западе.

Были у Майка и Даны Феллеров в Бейт Заите. Дети гуляли, играли, мы болтали за чашкой кофия.

Был Мишель Бейтан, нудил что-то. Был Саша Аккерман.

Заходил Яков Блюмин, бывший ленинградец, прикладник; хочет вступить в Союз художников.

Был Боря Азерников с Юлей Шкилер. Звонил из США Саша Арарий, рисует радужные горизонты.

Был Эммануил Пратт.

Был Саша Сыркин.

25 декабря. 1. Иерусалим. Читаю 2 книгу Шмуэля; стихи Ирке.

Заходил Арье Зельдич, не о чем говорить с ним, пустой человек.

На нас произошло нападение блох; они на нас напрыгали, когда мы отдыхали в лесу на хвое. Мы произвели паническое опрыскивание ковров и одежд; тела наши искусаны.

26 декабря. 2. Иерусалим. Бегин у Садата в Исмаилии; неужели будет мир с Египтом!

Письмо от Лёвки Нусберга и от Битт (Зайца).

Читаю.

Вечером с Иркой заехали к Ниссану Перецу и Вивиан, они уезжают в Париж; я передал 14 своих эстампов для Лёвки Нусберга (для выставки). У них была Мэри Фефер и Элия Мацкин, художник из Аргентины.

Мацкин позвал меня смотреть его работы. Мы смотрели его картины и скульптуры его жены – это ужасно. Что делать со всеми этими бездарностями, приехавшими в страну с национальными настроениями?

Вечером были у нас Боря Азерников и Саша Малкин. Мы пили чай, смотрели мои листы и спорили на политические темы до 3 часов ночи.

27 декабря. 3. Иерусалим. Читаю по утрам Библию.

Читаю Ирке стихи.

С Иркой, Юлей Шкилер, Тамарой Гуткиной и Борей Азерниковым на его машине перевозили шкафчик от Греты Теуш.

Занимаюсь перестановками в связи с новой мебелью.

28 декабря. 4. Иерусалим. Перестановки столов, ящиков, папок, столиков.

Был у нас Рами Коэн. Смотрели Яковлева, и он выбрал себе 2 рисунка.

С Иркой и Рами были у Саши Аккермана, смотрели новые работы. Рами выбрал кое-что для себя. Я настроил Рами быть дилером Аккермана.

С Иркой и Рами были у Вики и Мариши Раскиных, у них Бененсон. Они уезжают на 4 месяца в США. Попрощались.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное